средство. Набор оптимиста. «Непринужденно переживем конец света!»
– В курсе, что там вчера вечером у нас в подъезде стряслось? – спросила Валентина Николаевна, не прекращая играть. Аллегро. Размер четыре четверти.
– Похоже, убили кого-то, – ответила Аня. – Я хотела выйти погулять, но меня полицейские не выпустили из дома. На первом этаже у лифта кто-то лежал.
– Убийцу, конечно, не поймали?
Валентина Николаевна сменила темп. Гнесина, «Подготовительные упражнения к различным видам фортепианной техники». Раз, два, три, раз, два, три. Нога ритмично нажимает на педаль.
Аня аккуратно отрезала треугольный кусочек пиццы.
– Не знаю. Наверно, нет.
Мать бросила быстрый взгляд на дочку. Сказала многозначительно:
– Но одного человека забрали.
Аня, жуя с набитым ртом, невнятно:
– Кого же?
– Одного парня из нашего подъезда. Такого светлого, высокого, похожего на прибалта. Я из окна видела, как его уводили.
«Витас!»
– Может, ты знаешь, кого убили?
– Знаю. Соседка была понятой на опознании. Пока ты весь вечер висела на телефоне, мы с ней на кухне чаю попили. Убили девочку из вашей школы. Наверняка ты ее там видела. Какая-то Даша Палашова. Ужас!
«Палашова!»
Пицца больше не лезла в горло. Витас убил Палашову! Офигеть можно!
– А за что он ее?
Валентина Николаевна принялась за аккорды. Это Нейгауз: «Аккорды на форте играются более низкой кистью, аккорды на пиано – более высокой. Свобода руки от плеча до кисти при полной сосредоточенности пальцев». Велик и мудр Генрих Густавович! Хоть и немец.
Небрежно повела плечами.
– Понятия не имею. Я никогда бы на него не подумала. Вежливый такой. Всегда в двери пропустит. Интеллигентный юноша.
Пока дядя Коля отсутствовал, чаепитие закончилось. Мама унесла чашки на кухню. Мыть-сушить. Лена сложила недоеденные сухарики и сушки в хлебницу. Хлебницу Куролятины держали теперь в комнате. В кухне слишком накладно для семейного бюджета. С некоторых пор Фарида стала путать свою и чужую. А у Баимовых семья большая. Плюс постоянные родственники из области. Тоже люди не богатые. Хлеба все едят много.
Ссориться с соседями не хотелось. Все-таки Салават полисмент. Человек со связями. В прошлом году, зимой, с Салавата по пьяному делу сняли шапку. Чуть-чуть не успел до дома дойти. Какие-то нарколыги. Салават же мелкий, да еще не в мундире был. А шапка хорошая – норковая формовка. Фарида дождалась, пока муж проспится, и, с матюгами, отправила его на поиски. К себе в полицию, правда, Салават не пошел. Стыдно было перед коллегами. Поговорил с местными жуликами. На следующий день шапку ему вернули. Конечно, другую, плоскую как блин, из крола, но все же. Связи! Влияние. С такими людьми кухонные войны лучше не устраивать. Поэтому теперь куролятинская хлебница стояла на столе в комнате. Да оно так и удобнее.
Вернулся отчим. С пунцовыми пятнами на впалых щеках. Восстал.
