как посыльный… этот, как его там, Миллер?
– Ничего не знает, но я еще раз его допрошу.
– Да, попытайтесь; может, хотя бы так нам удастся что-нибудь узнать. А пока давайте всё осмотрим. Бумаги Уимса могут представлять интерес не тем, что в них содержится, а тем, чего в них нет.
– Думаете, убийца унес какие-нибудь записки, касающиеся его лично? – с интересом спросил Иннес.
– Вполне возможно, – подтвердил его догадку Питт, выдвигая первый ящик.
Сержант начал со шкафа, оказавшегося к нему поближе, и в течение часа они методично осматривали всё, включая бумаги. Иннесу попался общий реестр с именами и адресами клиентов – жителей этого квартала. Учет велся скрупулезно, до последнего фартинга, с точным указанием дат и сумм погашения, подводился общий баланс, и указывалась окончательная дата полного погашения долга, а также сумма возрастающих процентов.
Были среди бумаг и личные счета Уимса, траты на покупки и суммы вложений, которые были довольно значительными.
Повезло, однако, именно Питту: в его руки попал другой список, где против имен стояли суммы более внушительные и не было никаких дат поступлений или выдачи. Зато адреса были отнюдь не местные – они относились к таким районам Лондона, как Мэйфер, Белгравия и Гайд-парк. Глаза Томаса быстро пробежали по именам, но среди них не оказалось Шолто Байэма. Список был короткий, слишком короткий, чтобы из него могло выпасть хотя бы одно имя.
– Нашли что-нибудь? – с любопытством взглянул на него сержант.
– Еще один список, – ответил инспектор. – Оказывается, у мистера Уимса была и другая клиентура.
– Знатные господа? – быстро догадался Иннес.
– Похоже, – согласился Питт. – Эти имена я уже где-то слышал, да и по адресам видно, что это господа. Не могут же это быть их слуги. Откуда у слуг такие аппетиты – ведь деньги немалые, коли на то пошло. К тому же ни один ростовщик в здравом уме и рассудке не даст слуге в долг более нескольких шиллингов.
– Что-то важное? – поинтересовался Иннес и стал далее перебирать бумаги.
– Весьма. – Томас еще раз пробежал глазами список. – Большинство из указанных в списке, однако, выплатили свои долги; остались всего трое должников: Эдисон Карсуэлл с Керзон-стрит, Мэйфер; Сэмюэл Урбан, Уайтфилд-стрит, Блумсбери; Кларенс Латимер, Бофорт-стрит, Найтсбридж. – Он вдруг остановился и вздрогнул, словно от удара. Сэмюэл Урбан! Это имя почему-то ему знакомо. Неужели совпадение? Или это он, инспектор полиции Урбан с Боу-стрит? Но он не может быть должником такого ростовщика, как Уимс! Да и этот долг, превышающий его двухлетнее жалованье… Это невозможно.
– Что случилось? – Выражение лица Иннеса было вполне невинным; очевидно, имена в списке ничего ему не говорили.
– Один из должников – мой коллега, работаем в одном участке, – медленно произнес Питт. – К моему великому удивлению.
Это сообщение, видимо, потрясло сержанта. На его выразительном лице появились одновременно
