не то что какие-то скользкие дела вести, и очень надеюсь, что вижу тебя сегодня в первый и последний раз, так активно ты мне не нравишься».
– Вот ваш экземпляр договора. Подождите меня в приемной, я сейчас оденусь и возьму ключи от квартиры.
– Может быть, я тут посижу?
– Извините, но у нас такие правила.
Конечно, можно было бы клиентке разрешить и в переговорной меня ждать, но мне не хотелось оставлять дамочку без присмотра. Вот не хотелось, и все! Черт, да что это сегодня со мной?
– Значит, обработала тетку, – встречает меня улыбкой наш офис-менеджер. Сашка неплохой парень, и в другое время я бы что-нибудь схохмила ему в ответ, но не сейчас.
– Ты не сказал покупательнице о процентах!
– Ага, слушай ее больше… Конечно же, сказал. Но она, видимо, решила, что наедет на тебя и ты поведешься.
– Ну да, вот прямо сразу и соглашусь…
Я одеваюсь, и Сашка вручает мне знакомую связку ключей. Тернист путь греха… Ладно, покажу Нине Валерьевне квартиру. И все! Мне с ней детей не крестить, а клиентами разбрасываться не дело. Хотя такое, как сейчас, со мной случается редко – чтобы настолько с первого взгляда не нравился человек и для общения с ним приходилось буквально наступать себе на горло.
– Рита, возьми с собой Маринку, ей надо учиться, – кричит из своего кабинета Руслан.
Маринка – наш стажер, молоденькая девушка, необразованная и темная, как гудрон. Но есть какая-то причина держать ее здесь, и Руслан вынужден, так что последние три месяца Маринка путается у всех под ногами и греет уши на наших разговорах. В другое время я бы так окрысилась на шефа за попытку навязать мне эту обузу, что ему бы еще месяц кошмары снились, но сейчас я болотного черта возьму с собой, лишь бы не общаться с противной Литовченко. А Маринка уж всяко лучше черта.
– Ладно. Только пусть мигом собирается, дожидаться не буду, – откликаюсь я ворчливо.
Должна же я поддерживать свою репутацию человека с самым паршивым в нашем агентстве характером. Правда, Руслан иногда говорит, что я бью даже мировые рекорды, но это он предубежден, насчет всего мира директор точно знать не может.
– Я уже готова!
Девчонка втиснулась в коротенькую куртенку-обдергайку, из-под которой струятся длиннющие тощие ноги, обтянутые тоненькими джинсиками. Вот дурища! На улице мороз такой, что деревья трещат, а у нее из-под курточки голый живот с сережкой в пупке высовывается. Господи, твоя воля! Куда смотрела ее мамаша, выпуская дочурку сегодня из дома? Но я ей, к счастью, не мать. И не все ли мне равно, дойдет она до объекта или замерзнет в сугробе? Замерзнет так замерзнет, хрен с ней, невелика потеря.
– Шапка твоя где?
– Я так пришла.
– Или надень шапку, или оставайся.
– Рита, но…
– Саша, на улице мороз градусов двадцать, нам шагать минут десять-пятнадцать, а она практически голышом.
– У нее все равно ничего нет.
