хорошо. – И добавил странное: – Отличная работа.
– Я буду судьей, – сказала Корона.
Они встали друг против друга. Гидеон как будто снова оказалась в тусклых глубинах Дрербура, в залитой бетоном гробнице солдатского зала. Дуэли рыцарей проходили именно так, как учила Агламена, так же, как они дрались дома. Только здесь было больше дурацких разговоров. Нужно было встать против соперника и поднять левую руку к груди, демонстрируя, какое оружие ты намерен взять вторым. Нож-кастет жирно и черно поблескивал на ключице. Клинок Магнуса – красивый кинжал из стали цвета слоновой кости, с рукоятью, покрытой кремовой кожей, – лег ему на грудь.
– До первого касания, – сказала судья, плохо скрывая возбуждение. – От ключиц до крестца, руки не трогать. К бою.
Первое касание? В Дрербуре считалось касание пола, но сейчас времени рассуждать не было. Магнус улыбался мальчишеской и в то же время снисходительной улыбкой человека, собравшегося поиграть в мяч с младшим братиком. Но под этой жизнерадостной маской пряталось сомнение – во взгляде, в изгибе губ. Гидеон приободрилась: он немного ее боялся.
– Магнус из Пятого дома, – представился он. – Поаккуратнее, ладно?
Гидеон покосилась на Корону и покачала головой. Принцесса-некромантка Иды была слишком хорошо воспитана, чтобы спрашивать, и слишком умна, чтобы ошибиться. Она просто сказала:
– Я вызываю Гидеон из Девятого дома. Семь шагов назад… поворот… начали!
Четыре пары голодных глаз следили за этим боем, но они сразу уплыли куда-то на задний план. Строки, которые мозг вычеркивает, чтобы проще было запомнить место, время или мысль. Гидеон в первое же мгновение поняла, что Магнус проиграет. После этого она перестала думать мозгом и начала думать руками. Самой, честно говоря, разумной частью своего тела.
Дальше она как будто закрыла глаза и оказалась в теплом душном пространстве. Первый финт Пятого дома тяжелой дремотой лег на затылок, сполз ниже, до самой земли, второй невесомой волной плеснул в черепе. Гидеон завела левую руку за спину, велела себе не блокировать каждый удар и даже не стала парировать. Она уворачивалась от всех ударов, будто плывущих в густом сиропе, уклонилась от добивающего удара кинжалом, как будто они заранее условились, куда он будет направлен. Он сильнее ударил в кварте, пытаясь заставить ее отступить, и она осторожно отвела его клинок в сторону. Кончик ее черной рапиры вспыхнул, как бумага, охваченная огнем, и замер в четверти дюйма от его сердца, вынудив его замереть. Она легко вдавила клинок ему в грудь. Все было кончено в три движения. Сенсорная встряска как будто разбудила Гидеон. Оказалось, что ее рапира прижата к груди Магнуса, Магнус улыбается добродушно, но с трудом, как будто с ним сыграли злую шутку, что четыре пары глаз смотрят на нее равнодушно. Ротик их очаровательной судьи немного приоткрылся, обнажая белые зубы. Она глупо хватала ртом воздух, пока не спохватилась.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
