Ну что, идем?
– Еще минутку. Что не так с нашим оружием? Вчера ночью я потерял людей, потому что серебряные пули не очень-то вредили созданиям, что на нас напали. А ваши моментально превратили в труп того псевдодемона. Ну и сабли! Теоретически посеребренная сталь должна быть слабее, чем чистое серебро, но, если бы не наши сабли, никто бы из нас не выжил. Что тут происходит?
Рудницкий быстро схватил банку и допил молоко, было заметно, что он не желает ничего объяснять.
– Какое это имеет значение? – буркнул он. – Через час будем на той стороне, и я не разбираюсь в оружии.
– Сначала мы должны пережить этот час, – заметил Самарин. – Что будет, если мы встретим по дороге какого-то более сильного представителя местной фауны? И я не уверен, что проблема состоит именно в нашем оружии. Так что, Олаф Арнольдович…
– Я не хочу влезать в ваши дела!
– В какие «наши», ради бога?!
– Такие, которые касаются гарнизона Варшавы и не имеют ничего общего с алхимией или аптекарством! И какого черта мне нужны еще проблемы? Сами ловите своих ворюг!
На лице Самарина промелькнул секундный гнев, и офицер сжал кулаки.
– Вы намекаете…
– Я ни на что не намекаю! – закричал выведенный из равновесия Рудницкий. – Только любезно сообщаю, что полковник Круглов – чертов вор!
– А Круглов – это…
– Интендант гарнизона, – ответил поляк с удивлением в голосе. – Вы не знали?
Офицер скривился, словно съел лимон. Исключительно кислый лимон.
– Я получил перевод из Петербурга, – объяснил он. – Еще не успел сориентироваться в ситуации. Откуда вы знаете, что Круглов вор?
– Только что из Петербурга и сразу вас отправили в патруль? Это же идиотизм!
– Я не буду это комментировать, – с каменным лицом ответил Самарин. – Вернемся к Круглову… У вас есть доказательства?
– Кроме того, что я регулярно даю ему взятки, чтобы получить разрешение на вход в анклав? Тогда, пожалуйста, вытащите пулю, а лучше несколько.
Офицер молча потянулся к патронташу, что висел у него на груди, и кинул на стол горсть пуль.
– А это одна из моих. Вы видите разницу?
– Ваши светлей.
– Конечно, серебро смешивают с медью, и чем светлее цвет, тем больше содержание металла в сплаве. У меня нет при себе пробирного камня или химикатов, но, судя по цвету, содержание серебра в ваших боеприпасах не больше тридцати двух золотников.
Лоб Самарина покрылся горизонтальными морщинами, кто-то из солдат выругался.
– Когда-то по рассеянности я купил невесте сережки семьдесят четвертой пробы и получил по морде, – сказал Батурин.
– Вы это заслужили, – ответил алхимик. – Это самая низкая разрешенная законом проба.
Жандармы засмеялись, напряжение спало. Ненадолго.
– Как бы это выглядело в промилле? – спросил лейтенант. – Для ясности…
Рудницкий
