как это случилось? – спросила Ндали, собирая упавшую одежду.
– Просто налетел… – Он замолчал, погладил мочку уха курицы. – Просто упал на них и схватил одного из цыплят этой мамы-курицы, ее Ада зовут. Одного из ее новеньких.
Он отнес курицу Аду назад в клетку и медленно закрыл дверь.
– Очень грустно, обим[31].
Он потер ладони одна о другую и пошел в дом.
– Такое часто случается? – спросила она, когда он вернулся в гостиную, помыв руки в ванной.
– Нет. Нет-нет, не часто.
Он хотел на этом закончить, но, Чукву, я его стал подначивать, чтобы он выложил все, что у него накипело. Я знал его. Я знал, что рассказ о прошлой победе – один из способов, каким человек, потерпевший поражение, может исцелить свое сердце. Это затягивает рану, нанесенную поражением, наполняет его предчувствием грядущей победы. И вот я осенил его мыслью о том, что ястребы обычно здесь не появляются. Я предложил ему сказать ей, что это случается нечасто. И он на сей редкий раз проявил уступчивость, послушался меня.
– Нет, это случается редко, – сказал он. – Это не может случаться часто. Мба ну![32]
– Почему? – спросила она.
– Я этого не допускаю. Да что говорить, не так давно один ястреб попытался напасть на моих птиц, – сказал он, удивленный ее неожиданным переходом на искаженную[33] форму языка Белого Человека, на какой говорили его соотечественники.
Но именно на этом языке он рассказал ей историю о своей недавней победе, а она слушала его как зачарованная. Он начал свой рассказ с того, что не так давно выпустил во двор всех птиц, кроме тех, что занимали одну из клеток для бройлеров, а сам начал чистить батат в кухонной раковине, время от времени поглядывая во двор, и вот в какой-то момент он увидел ястреба, парящего в небе над его птицами. Он открыл решетчатые жалюзи на окне, схватил рогатку, камень с подоконника, подул на камень, чтобы сдуть с него красных муравьев. Потом он вытащил одну из дощечек решетки, освободив пространство для руки, и вывернул регулировочные рукоятки так, чтобы дощечки стояли строго горизонтально. Потом он стал ждать атаки ястреба.
Ястреб, как он сообщил ей, вероятно, одна из самых бдительных птиц, он может часами парить в воздухе, выслеживая цель, прикладывая все силы, чтобы максимально точно нанести удар – чтобы хватило одной атаки. И мой хозяин, зная эту ястребиную повадку, тоже выжидал. Он ни на секунду не оторвал глаз от парящей в небе птицы. Поэтому ему и удалось поймать ее в тот самый момент, когда она совершила свой отважный нырок во двор, схватила маленького петушка и уже пыталась оседлать восходящий поток воздуха. Снаряд припечатал хищника к ограде, вынудив его отпустить цыпленка. Ястреб соскользнул по ограде на землю, грохнулся с глухим звуком. Потом он приподнялся, его голова на мгновение потерялась в раскинутых крыльях. Хищник был оглушен.
Мой хозяин поспешил во двор, увидел, что ястреб пытается встать на ноги, и прижал его к стене, не испугавшись его бешено молотящих
Дорого́й, дорогая (
Нет! (
Здесь имеется в виду не то, что Ндали говорит на корявом английском, а то, что нигерийский английский представляет собой искаженную форму английского.
