style="font-size:15px;"> – Мистер Ольшевски, – сказал наконец дон, – могу я разместить здесь вулкан?
– Здесь?!
– Да, на этом участке земли?
– Какого типа вулкан?
– Ну, пусть будет Этна. Мне он всегда нравился.
– Не получится, – ответил Плутон. – Этна – молодой действующий стратовулкан. Селькиркские горы – старые. Породы, которыми они сложены…
– Он сюда просто не впишется, – подытожил дон, обрывая то, что обещало стать длинным и чудовищно детальным экскурсом в вулканологию.
– Вот именно!
– Боюсь, что в случае апострофов ситуация аналогичная. Да, мой коллега не стал выдумывать слова. Однако требовались названия для рас Т’Эрры, да и для всего мира. И в одних случаях, например в слове «к’Шетрий», за апострофом следует прописная буква, в других, как в слове «г’нурр», – строчная. И тут без связного объяснения не обойтись. По крайней мере если предполагается, что я буду работать над этим проектом так, как привык.
В последней фразе прозвучала не слишком завуалированная угроза.
– Спасибо, что приехали из самого Ванкувера, – сказал Питер. Они не представились и не обменялись рукопожатиями, только смерили друг друга взглядом и кивнули.
– Ну и местечко! – сказал Уоллес. Он не походил на человека, который часто изумляется – или по крайней мере часто в этом признается. Почти полминуты все его внимание было поглощено балками, якобы держащими потолок. – Где я это раньше видел? – Наконец он перевел взгляд на Питера, смотревшего на него с некоторой опаской, и вновь принялся изучать таверну: массивную деревянную мебель, окна со свинцовыми переплетами, пол из сучковатых досок. Последнюю нужную подсказку дали столовые приборы. Уоллес взял вилку и вытаращился на ручку, украшенную геометрическим рисунком в стиле скандинавских рун.
– Твою мать! – воскликнул он. – Гнурры!
– Простите? – выговорил Питер, наповал убитый таким началом.
Уоллес хохотнул – что тоже, судя по виду, с ним происходило не часто – и глянул на сумку с ноутбуком, которую положил на свободный стул рядом с собой.
– Хотите, покажу? Я могу попасть в это место прямо сейчас, в «Т’Эрре».
– Вы играете в «Т’Эрру»? – спросил Питер, надеясь перевести разговор в нормальное русло.
– У всех свои слабости. Каждая чревата своими неприятностями. Пристрастие к «Т’Эрре» безобидней многих других. Кстати, как тут раздобывают содовую? – Уоллес говорил с шотландским акцентом, и Питеру каждый раз требовалась лишняя секунда, чтобы его понять. Расшифровав слово «содовая», он повернулся на стуле, привстал и сделал знак официанту.
Питеру не нравилось, как началась встреча. Уоллес совершенно выбил его из колеи: сперва заговорил про «Т’Эрру», теперь велел добывать ему содовую. Впрочем, дальше Уоллес взял чуть другой тон: он соблаговолил объясниться. Любезно просветить Питера.
– Это пиршественный чертог Огло, короля северных рыжих гнурров. Я там бывал раз десять, может, пятнадцать.
– То есть там бывал ваш персонаж.
–
