style="font-size:15px;"> Сквозь родные,
Ночные могилы прошли…
То ли вечные, отчие сны.
***
Кто райских яблочек поесть,
Нокушать не велит?
Возможность есть? Возможность есть.
Дорога в сад пылит.
За перекрёстком поцелуй,
За поцелуем брак,
Под горку тропка. Не балуй.
Спускаемся в овраг.
Там с выводком сопливых плакс
И мамок вечный бокс,
Там секс, помноженный на загс,
Даёт сгоревший кокс.
Там ад спекается в устах.
Гори, не догорай,
И не горюй, в густых кустах,
За поворотом,
Рай…
***
Куда, куда надумаем теперь?
Давай уже не думать, а терпеть,
Курить табак невкусный, дорогой,
Не стал бы зря, да кончился другой.
Друзья ушли, и остывает дом.
Куда теперь? Куда ещё потом?
Затем куда? И стоит ли труда
Куда-то уходить, как в никуда,
Когда весна, и гаснут небеса,
И все перезабыты адреса,
Перезабыты все, до одного…
Терпения не хватит моего.
Пойду бродить по улицам один,
Вернусь, быть может, цел и невредим.
И лягу спать. Да не забыть бы встать.
Да не забыть бы книжку полистать.
***
Когда играет за стеной невидимый рояль,
Так просто растревожить вновь уснувшую печаль,
И вдруг увидеть, как легко и явственно легли
Мгновений тени на лицо, на зеркало в пыли,
На луч в окне… там, за стеной, который год подряд
Вершится непонятный мне, таинственный обряд:
Уходит музыка в окно, её как будто нет,
А девочка – оттуда вся – является на свет.
И непонятно всякий раз: кто вообще она,
Каким потоком световым сюда занесена?
Я вовсе не влюблён в неё… она не влюблена…
Но эту музыку она в себя впитала так,
Что здесь стоит беззвучный свет, а там, пожалуй, мрак.
Так я, наверное, влюблён? Какое там! Она
Считай что призрак для меня, и слишком уж бледна.
Да я почти с ней незнаком! Знаком «Щелкунчик» мне.
Так почему же он почти не слышен в тишине?
Они, наверное, слились, они уже одно!..
И я брожу, и я гляжу бессмысленно в окно.
Нет, я пожалуй что, влюблён. А вот в кого, во что?
В мечту, которая никто, или почти никто,
С которой вдруг слетает пыль… а может быть, вуаль…
Когда играет за стеной невидимый рояль.
БРАНЬ МЫСЛЕННАЯ
Когда,
