ароматы чужих стран, нотки загадочных вкусов.
Он обычно начинает дуть весной, когда мартовские коты вступают на тропу любви. Иногда Он просыпает зимой, и тихо барабанит пальцами по стеклу, сбивая наледь.
Он не знает слова «нет», и не понимает, что такое «невозможно».
Он наивный, и надоедливый, он может бесконечно рассказывать, как гонял ковыль, в степях у Арабатки. Как волны травы скатывались прямо в горящее на закате море. А после того, как Солнце потухло, где то в глубине, окрасив ее в карминные тона, трава в темноте продолжала свой бесконечный бег к морю. И слушать Его никогда не устаешь.
О том, как Солнце встает над Киик-Атлами прямо из морских вод, окрашивая мир в розовый цвет. О том, что сейчас над виноградниками дуют холодные ветры, но скоро! О, как скоро! Виноградники проснутся, выстрелят к небу зелеными листиками, и опять начнется волшебство рождения вина.
Он приносит приветы от далеких друзей и знакомых, от мест прочно вошедших в твою душу, и ставших ее законной частью.
Он может, без конца крутится вокруг тебя, напевая один и тот же мотив «Пошли со мной! Раскрой свои крылья, ведь небо, так близко.»
Он умудряется в серой ноябрьской срани, передать привет от плюшевых холмов, и раскрасить унылый декабрь без снега, яркими красками.
Когда Он не приходит, я начинаю волноваться.
Ветер Странствий стоит за мои правым плечом, и перебирает изрядно поникшие крылья. И пока Он рассказывает мне на ухо свои истории, полудохлое сердце начинает ритмично качать кровь и попадать в правильный ритм. И начинают зудеть лопатки, они всегда так зудят, когда крылья начинают расти. И байка становится тесной в плечах.
И новая дорога начинается прямо за дверью.
Крылья
Ты живешь ровно и спокойно – дом, работа, иногда пикники и выезды на природу. Практически забываешь, как выглядит небо над твой головой. Прозрачное и бесконечное, зовущее к себе. Только ты, как правило, этот зов не слышишь. Песнь звёзд забивается ритмом музыки и информационным мусором новостей и различных шоу, несущихся из телевизора.
Но однажды, в привычном беге на работу, ты спотыкаешься от смачной оплеухи, которую тебе отвешивает встречный ветер. И, держась за горящую щуку, ты вспоминаешь о том, как когда-то разговаривал с ветром, о том, как обещал ему вырваться на свободу из душной суеты, как клялся расправить крылья, увядшие в повседневной беготне.
И ты сбиваешься с привычного ритма, останавливаешься в толпе несущихся мимо людей и понимаешь, что это протекает мимо твоя жизнь. С дома на работу, с работы в магазин, а потом домой. И, впервые за много дней, ты видишь небо и, подняв руки вверх, здороваешься с ветром, обнимающим кисти твоих рук.
Ты чувствуешь давно забытый зуд у лопаток, когда, как в детстве, режутся крылья и все становится возможным. Ты можешь легко и просто шагнуть в небо,
