привычку постоянно их терять и огребать за этом на чём свет стоит: те связки были поважнее этих в сотни раз, но всё равно привычка постоянно проверять их наличие осталась.
– А ребёнок? Уж не ваш ли? Отец-то есть? – она хотела спросить ещё что-то у застывшей рыжей, но замолкла. В груди у неё всё оборвалось, дыхание спёрло, возникло ощущение слишком резкого приземление и старушка как бы осела, втянув голову в плечи. Ей очень внезапно захотелось уехать в соседнюю деревню к брату и может быть помочь ему с работой по огороду, хотя не была она у него давненько и даже не вспоминала тоже порядочно.
– Не мой. Мужа нет, – Ирина говорила тихо, но начавшая разговор всё равно слышала каждое слово и делалось ей от этого весьма не комфортно. – Вы бы, баб Алина, лучше не лезли. Сама, как-нибудь, разберусь.
Её и правда не беспокоили потом, не заходили даже по вопросам ремонта в подъезде, не звали на вечерние ужины в гости. Опускали глаза когда случайно пересекались в подъезде. Только один раз жилец с четвёртого этажа помог занести ей летнюю коляску, но это было уже потом. Сейчас люди дружно сошлись на мнении, что мешать этой странной женщине не стоит. Пусть себе живёт, но отдельно. Мол, и мы ничего ей делать не будем, и она нам тоже зла желать не станет. В стране, хотя скорее уже по всему миру, ходили слухи о магах, периодически пропадали люди, в этих местах потом знатно фонило и ещё куча странностей.
У Иры даже не спросили, куда делись супруги Терамоновы. Посчитали, что лучше не знать.
Глава 1
Тишина, где мне всегда представлялось тиканье часов. Старинные, большие, с которыми всегда было запрещено играть, они стояли почти напротив моей кровати в зале. Стояли грозно, как-то очень по-свойски, с величием и всегда немного пугали своим видом – иногда даже днём. Большой циферблат, стрелки на котором замерли Бог знает сколько времени назад, был чуть позолочен. Тонкие, изящные, в противовес грубому корпусу, арабские цифры, благодаря которым я выучила их порядок с самого детства, как только научилась считать. Иногда писала их в тетрадку просто так, мешая с непонятными даже мне странными символами. Впрочем, такие же имелись за маятником, виднелись сквозь натёртое до блеска стекло и манили каждый день, каждую минуту. Прикоснутся к себе, провести сначала кончиком пальца, а потом и всей ладонью по немного шершавой внутренней стороне часов, шевелить губами и делать вид, что ты знаешь, что тут написано. Как будто сейчас обнаружил огромную тайну, как если бы твои родители скрывали, что ты приёмный и на самом деле ты какой-нибудь последний маг из великой династии.
От меня ничего не скрывали – Ирина никогда не притворялась матерью, а когда я спросила, что к чему, рассказала всё как есть. Что отец мой погиб на какой-то войне ещё до рождения, а мать умерла, подарив жизнь. За 9 лет я наслушалась разного – и что подкидыш, и никакая Ирина мне не тётя, и другой вариант, мол, что взяли из приюта, а я просто не помню. Но взрослые чаще удивлялись другой вещи и вечно переспрашивали:
– Лена, это твоя
