жжёт огнём. На меня накатывает паника. Наконец мне удаётся открыть рот. Выталкиваю язык наружу, хочу облизать потрескавшиеся губы, но язык только цепляется о них. Мне нужна слюна. Хоть немного. Заставляю себя наклонить голову. Не понимаю, почему я заснула полусидя, но это сейчас неважно. Жду, пока накопится слюна, и сглатываю. Боль пронзает горло. Издаю свистящий звук, снова сглатываю и хриплю.
Голова тяжёлая, соображаю плохо. Наверное, я всё-таки простыла. С трудом приоткрываю глаза. Темно. Очень темно. Видимо, я проснулась раньше будильника, и ещё даже нет пяти утра. Нужно спуститься к отцу, проверить его. Не могу пошевелить руками. Ногами еложу под одеялом. Это не моя кровать, она слишком большая. В сознание медленно врываются обрывки произошедшего. Я не дома. Меня там не было уже… сколько? Папа… Как он без меня? Мне не встать, не попасть к нему. Паника внутри начинает нарастать.
Я полулежу на мягкой постели, спиной чувствую спинку кровати, мои руки привязаны к изголовью. Что это, если не плен? Я попала в рабство? Мафия же торгует людьми? Но это не мой случай. Я – свидетель. А свидетелей они не оставляют. Почему я ещё жива?
Глаза начинают привыкать к темноте. Понимаю, что в комнате есть кто-то ещё. Я слышу его. Поворачиваю голову. Всматриваюсь и вижу очертания человека, сидящего в кресле.
– Норабелль Эмили Паркер, – насмешливо произносит убийца моего брата. – Очнулась наконец. Ты больше суток была в отключке. Дерек немного перестарался. Как себя чувствуешь?
Он знает моё имя. Конечно, чему я удивляюсь, они уже знают обо мне всё.
– За… чем вы при… вязали меня? – мой голос какой-то чужой.
– Чтобы не наделала глупостей.
– Мне нужно… домой. Отпустите… меня. Пожалуйста… Я никому… ничего не скажу. Мне нужно… к отцу.
– За отца не волнуйся, – он встаёт и подходит ко мне. – Его перевезли в хорошую клинику. Круглосуточный уход, квалифицированный персонал. Ему там будет лучше, он быстрее поправится.
Убийца моего брата садится на край кровати. Дёргаюсь. Мне правда очень страшно.
– Зачем вы это сделали?
– Очевидно же. Твоему отцу нужен уход. А ты застряла здесь.
– Так отпустите меня.
– А вот с этим проблемы.
– Я не скажу никому. Я ничего не видела… и не слышала.
– Конечно, не скажешь. Послушай, Нора, – он прикасается к моему лицу, и у меня внутри всё сжимается от страха. – Я не убиваю людей только потому, что они что-то видели или слышали. Невинных мы не трогаем.
– Но… мой брат…
– Вор и лжец получил по заслугам. Он и тебя втянул в это.
– Отпустите… пожалуйста… Я… никому…
– Да. Знаю. И я бы отпустил тебя, но ты мне нравишься, Нора. Есть в тебе что-то.
– Вы… изнасилуете меня?
Он смеётся. Громко смеётся. А мне страшно. Мне до такой степени страшно,
