как и Фёдор Михайлович Достоевский – —
Второе сознание Достоевского: Федя! Федя, что у тебя творится в голове?! Там же и Евгений Онегин, и Карамзин (Тартюф), и бомбист-революционер… Всё у тебя в сознании перемешалось! Что с тобой творится?! Хотя… Они сами тебе всё объяснят.
– - Второе сознание Достоевского замирает, Евгений Онегин, Бомбист, Карамзин (Тартюф) стоят на своих местах свободно, совершая характерные каждому движения – —
Евгений Онегин: Ленский! Кто сказал: «Ленский?» Кто звал его?! О, я прекрасно знаю, что если его позвать, он придёт. Он и сейчас где-то здесь! Следит за мной, ждёт, когда я повернусь к нему спиной. И тогда… Ну же! Выходи! Покажись мне, друг мой!
Осточертело всё, устал.
Вокруг лишь платья, фраки, лица.
Считаешь за полночь до ста,
Да только всё равно не спится.
Бутылку каберне принять
Неторопливою рукою.
Россия! Вспомнишь ли меня,
Первостепенного героя
Попоек, сплетен и интриг?..
И снова в вихре всё кружится.
Но нужно на какой-то миг
Остановить. Остановиться.
Да, мной жестокий правит век,
Жестокий век, тысячеглавый.
Но я не тварь, я – человек!
На многое имею право!
– - Евгений Онегин снимает с головы цилиндр и одевает его на голову Второго сознания Достоевского, отходит в сторону – —
Бомбист: Да, я грязь, люмпен, пролетарий, но я – ре-во-лю-ци-о-нер! А ты…
Ты будешь, как тварь, в грязи прозябать,
Искать своё право на хлеба кусок,
Будешь червём дождевым, и опять
Целовать раболепно барский сапог!
К чертям все надежды на лучшую жизнь,
В костёр все стенанья о слабости, боли!
Сожми кулаки и страхи отринь!
Пришло время силой насаждать свою волю.
Зажравшийся мир богачей и царей
Получит удар булавою народной.
Кружись, хоровод справедливых смертей!
Труби же, горнист новой эры свободной!
Рабами не быть нам вовек никогда.
Эксплуататоры, скоро ваш Ад.
Для красных чертей нет задорней труда:
В адских котлах вам смолу кипятят.
Стань моим братом, в мой строй становись!
Бомбой и пулей, как огнём и мечом,
Долой старые цепи! Здравствуй, новая жизнь!
Будем мы рушить, а строить – потом.
Я – одиночка, но нас много таких.
Вихрь из огня и снесённых голов!
Смерть открывает путь для жизней других.
Чернила Новой Истории – кровь!
– - Бомбист снимает пиджак и одевает его на Второе сознание Достоевского, отходит в сторону – —
Карамзин, с молотком на верёвочке:
Федя,
