Я до сих пор анализирую наш разговор. Как только мама ответила на мой звонок, первое, что она меня спросила, – «Как дела?».
– Как дела? – глупо переспросила я и округлила глаза.
– Почему? Ведь Анна Петровна знала, что в этот день у тебя должен состояться развод.
– Конечно. Но она спросила об этом таким голосом, каким обычно интересовалась, не случилось ли у меня чего-нибудь новенького.
– Все, я в разводе, – медленно ответила я, настороженно ожидая ее ответа.
– Извини, но я тебя перебью, – сказала Лина. – Как твоя мама отнеслась к тому, что ты ушла от Алекса?
– Когда я переехала к ней после последнего скандала с мужем и объявила о решении покончить с семейной жизнью, мама лишь сказала, что этот дом навсегда останется и моим, тяжело при этом вздохнув. А потом все больше избегала говорить о моем намерении и ни разу не упомянула про Алекса. Меня это удивляло, но первой заводить разговор об этом я тоже не стала. Родители ведь были категорически против моего раннего брака, считая, что до добра он не доведет, и недолюбливали зятя, который настоял на нем. Мама даже ревновала меня к нему, а в последнем разговоре держалась так, будто не радуется моему разводу и молча осуждает меня.
– Как-то странно ты себя ведешь, – не выдержала я. – Такое чувство, что ты не понимаешь моих поступков и не поддерживаешь меня.
– В чем? – с невинной интонацией спросила мама.
Я повысила голос, теряя терпение:
– Как это в чем? Мы с Алексом развелись, потому что продолжать в том же духе просто-напросто не могли! Это была не жизнь, а каторга!
Она пробормотала в ответ что-то неопределенное, так и не высказав прямо своего отношения к произошедшему.
– Мама! – воскликнула я. – Умоляю, скажи, что ты об этом думаешь!
Сначала было молчание, а потом устало прозвучало:
– Я, если честно, и правда не совсем тебя понимаю, Анна. Мне важно, чтобы ты была счастлива, дочь.
И опять молчание. У меня возникло чувство, будто ей очень жаль, что я такая бестолковая.
– Что ты имеешь в виду? – выдавила я из себя, хотя продолжать разговор уже расхотелось.
– То, что без Алекса ты…, – мама вновь умолкла, словно споткнулась. Через время она все же свою мысль закончила:
– Ты уверена, что сможешь жить без него полноценной жизнью?
Если бы ты знала, Лина, какая меня взяла злость. Даже в глазах потемнело. Создавалось впечатление, что все кругом правы и прекрасно разбираются в любой ситуации и лишь я одна совершаю ошибку за ошибкой.
– По-твоему, я не могу быть счастлива сама по себе? Намекаешь на то, что я теперь, после восьми лет семейной жизни, недочеловек? Так? А ты не допускаешь того, что мне необходимо отдохнуть от этой лавины неурядиц? Может, я еще не нашла свой настоящий
