но не в мирное время и не в квартире! Ртутная стрелка домашнего термометра застыла у отметки 14, в плюсе затаилась сентябрьская осень… Кран в кухне безнадежно плакал. Патриотизм в Жене выстудился в два счета: ей срочно захотелось попросить климатического убежища в любой южной стране без сантехнических проблем.
Мама с папой на работе. Впрочем, они бы ничего не сделали. Мама занята папой и учениками, папа – собой и образом противоречащего Пушкину Ленского. Сидят вечером, кутаются в пледы и терпят всепроникающий холод. Привычка терпеть выработалась у них со времен тотального дефицита. Инициативу придется взять в свои руки…
Женя нашла в телефонном справочнике номер коммунальной службы и решительно позвонила. Бесстрастный голос дежурной на другом конце провода отрекомендовался: «Справочная». Узнав, что кран в квартире такой-то по такому-то адресу требует починки, Справочная позвала: «Петров!» и передала трубку сантехнику.
– Вас, блин, много, а я один, – проворчал сантехник Петров. – Напарник уволился, никто за копейки работать не хотит. Диктуйте, откуда вызов, в течение месяца приду.
Женя подала заявку от имени папы и сказала спасибо. А что она еще могла сказать?
– Все? – осведомился с облегчением Петров.
– Почему в нашем доме так холодно?
– Дом заблинован.
– Что такое «заблинован»?
До сих пор Женя знала два значения слова «блин»: тонкую лепешку и внелитературный эвфемизм, ранее упомянутый сантехником. Теперь, тяжко вздохнув, он ознакомил Женю с неизвестным ей омонимом.
– Блин – это такая шайба для регулировки расхода топлива, чтоб при расчете получалась экономия. Мы заворачиваем шайбы в трубы по распоряжению нашего начальства.
– Значит, люди в заблинованных домах мерзнут по распоряжению вашего начальства?!
– Вот такие кошки-мышки, – туманно сказал разговорчивый Петров и замолчал. Раздалось отдаленное бухтенье дежурной. В обязанности «Справочной» вряд ли входило просвещение жильцов в разделах языкознания и экономии. Женя положила трубку.
На зарядку, пока заваривался чай, ушло пять минут. Десять – на чаепитие с малиновым вареньем для профилактики простуды. Кран капал. Женя поразмышляла о неожиданном перерождении Шишкина из флегматичного добряка в деятельного бодряка. Не влюблен ли он в Ирину Захаровну? Любовь не только греет, но и меняет человека… Еще через десять минут журчащий звук капель перестал угасать в подставленной губке и выбил из головы Мишу с его пушкинской идеей. Спустя полчаса капли и холод выдолбили в душе Жени впадину размером с синичье гнездо, покинутое птенцами. Родриго-Игорь не пожелал посетить невесту, зато вернулась непатриотичная мысль о Лимпопо. Ни синицы в руках, ни журавля в небе… Источившееся терпение натолкнуло Женю на отчаянный шаг.
Позвонив снова в «Справочную», она официальным «взрослым» голосом представилась журналистом
