сейчас происходит онлайн. Называйте меня старомодным.
Я подружился с Фрэнком Джефферсоном, нашим айтишником, и как-то вечером, за кружкой пива в баре «У Мэдисона», рассказал ему, что у меня получалось подключаться к голосовой почте в телефоне давно умершего человека… но только если я звонил ему со своего старого айфона, которым пользовался тогда, когда тот человек был еще жив. Я спросил, слышал ли Фрэнк что-то подобное.
– Нет, – сказал он, – но такое бывает.
– Как?
– Без понятия. Но в первых компьютерах и сотовых телефонах были какие-то странные глюки. О некоторых из них ходят легенды.
– В айфонах тоже?
– Особенно в них, – сказал он, отхлебнув пива. – Потому что они были слишком поспешно запущены в производство. Стив Джобс никогда бы в этом не признался, но народ в «Эппле» до смерти боялся, что уже через пару лет, а то и через год, «Блэкберри» захватит весь рынок. Эти первые айфоны… Некоторые намертво зависали, когда ты вбивал букву «л». Можно было отправить письмо по электронной почте, а потом спокойно открыть браузер, но если сначала открыть браузер, а потом электронную почту, телефон иногда отрубался.
– У меня пару раз такое было, – сказал я. – Приходилось перезагружаться.
– Ага. Было много всего непонятного. А что касается твоего случая… Наверное, запись с голосом этого человека застряла где-то на сервере, как в зубах иногда застревает какой-нибудь хрящик. Такой голос-призрак. Называй его духом в машине.
– Да, но не святым духом.
– Что?
– Ничего, – сказал я.
Дин Уитмор умер на второй день пребывания в лечебном центре «Рэйвен-маунтин», роскошной клинике для богатеньких алкоголиков и наркоманов в северной части Нью-Хэмпшира (там действительно были теннисные корты, а также бассейн и поле для шаффлборда). Я узнал об этом почти сразу, потому что настроил гугл-оповещение на его имя: и на своем личном ноутбуке, и на редакционном компьютере. Причина смерти нигде не указывалась – деньги, как нам известно, диктуют, – поэтому я собрался и поехал в Мейдстон в Нью-Хэмпшире, где воспользовался своими репортерскими навыками, задал несколько вопросов и потратил некоторое количество денег мистера Харригана.
Это не заняло много времени, потому что самоубийство Уитмора было действительно необычным. Можно сказать, настолько же необычным, как смерть от удушья во время мастурбации. В «Рэйвен-маунтин» пациентов называли гостями, а не наркоманами и алкашами, и в каждой палате была своя собственная душевая. Дин Уитмор пошел в душ перед завтраком и хлебнул шампуня. Не для того, чтобы убить себя, а чтобы, так сказать, смазать дорожку. Затем он разломил надвое кусок мыла, одну половинку швырнул на пол, а вторую запихал себе в горло.
Все это мне рассказал Рэнди Сквайез, один из штатных психологов клиники, помогавший алкоголикам и наркоманам избавляться от пагубного пристрастия. Мы с ним сидели в моей «тойоте», и он то и дело прикладывался
