а букет цветов из твоего сада прекраснее, чем все эти побрякушки.
Аннелиза была другого мнения, потому что ни один цветок не сверкал так, как благородные камни.
– Я давно не слежу за событиями, – оправдалась я, – когда у нас следующие ярмарки?
По опыту я знала, что на крупной ярмарке антиквариата, как правило, удается сбыть одну-другую дорогую вещицу.
– В Дортмунде в сентябре, в Мюнхене в октябре, – ответил Руди, – а наша, в Райн-Майн-пассаже, только в феврале следующего года. К тому времени я умру от голода!
Аннелиза кое-как разобралась в сути дела и подключилась к обсуждению, что́ в нашем случае можно было бы предпринять.
– Если гора не идет к пророку, – обратилась она к Руди, – то пророку самому придется к ней подойти. Ну а поскольку настоящие денежные мешки, к большому сожалению, проходят мимо прекрасного магазинчика Лоры, то ей нужно сменить место расположения и перенестись во дворец какого-нибудь набоба!
Руди уже не воспринимал ее всерьез и отделался ответом, что у него-де нет для этого подходящего лотка, с каких торгуют вразнос. И все-таки арабское словечко «набоб» подсказало мне одну идею. Но я не стала сразу озвучивать ее, а отвела Руди в свою жилую комнату на первом этаже. Аннелиза предложила тем временем заняться в кухне приготовлением еды.
Как я и думала, мой последователь погряз в убытках. Только что я отчитала Руди за драгоценности, теперь настал черед взяться за его бухгалтерию. Увы, здесь царил хаос, и мне оставалось лишь удивляться, что банк решился выдать ему столь щедрый кредит. Финансы Руди беспокоили меня не только по соображениям гуманной заботы, но и из своекорыстных интересов. Из отступной суммы, за которую я ему передала магазин, он выплатил лишь маленький задаток.
– Дорогой мой! – воскликнула я. – Как можно было пойти на подобный риск? Тебя, наверное, в тот момент обуяла золотая лихорадка! Самым разумным в твоем положении было бы поехать с этим чемоданчиком в Цюрих и предложить вещи какому-нибудь известному ювелиру. Но мне пришла в голову другая идея…
Как всегда, спаржа Аннелизы удалась на славу. В качестве гарнира были поданы шварцвальдский окорок, молодой картофель и голландский соус. После клубничного торта-безе я рассказала об одном нашем бывшем клиенте. Он работал крупье в висбаденском казино. Семья же осталась в Италии. В принципе он был вполне достойным и уважаемым человеком, платил наличными и бегло говорил на нескольких европейских языках. Не кошерными казались только его истории с женщинами. Каждый раз, попав под обаяние очередной возлюбленной, он покупал для нее колечко старинной работы. Рассказывал всем им трогательную историю про то, что кольцо принадлежало его почившей матери, отчего таяли даже железные леди.
Благодаря ему у меня сложилась приблизительная картина, как формируется круг клиентов игорного дома. Определенную часть составляли любопытствующие туристы, но были также кандидаты из полусвета, кому требовалось отмыть свои денежки.
