и всё. А так как мы, в общем-то, принципиально не работаем, никто вообще, то есть мы не задействованы ни в какой системе государственной, поэтому у нас единственный способ выживания это концерты, ну и я художник-оформитель…
– Хорошо. Спасибо, старик…
1989 г., Москва.
Гражданская Оборона наступает, или Апология нигилизма
Разве не пребывают в радужном
настроении, лишь когда всё безразлично?
Как известно, новые идеи и направления чрезвычайно редко сразу же получают всеобщее признание, скорее всего они вызывают бешеную травлю со стороны устоявшегося и ортодоксального. Сколько копий сломано вокруг рок-музыки, а что ей до того?! Она существует и развивается, несмотря на высочайшие пояснения, что такое явление «нетипично и не имеет социальных корней». Вряд ли стоит оспаривать тот факт, что музыкальная основа рока явно не российского происхождения, но разве это достаточное основание для утверждения неприемлемости для нас данного явления. Послушав наших современных славянофилов и черносотенцев, можно решить, что единственный путь нашего музыкального развития в возрождении русских хороводов и плясок под вольные напевы счастливых селян и членов Союза композиторов. Музыка (на мой взгляд) явление чрезвычайно космополитичное, и весьма сложно отыскать во всевозможнейших сочетаниях семи нот нечто ярко национальное, за исключением, пожалуй, сочинений для балалайки, зурны или, скажем, тамтама. Реален же факт существования определённых музыкальных традиций, более связанных этническим генезисом: европейской, азиатской, африканской и т. д. Попытка же выяснения музыкальных различий внутри определённой традиции, допустим, в музыке поляков и чехов – является высасыванием из пальца некой субстанции, способом зарабатывать на хлеб насущный писанием глубокомысленных и совершенно никому не нужных наукообразных опусов.
Когда очень громко кричат о том, что родная национальная культура выше всех прочих, хотя бы даже своей неповторимостью, можно не сомневаться: в воздухе запахло погромом. Нельзя рассматривать свою собственную культуру вне контекста культуры мировой. Ни одна развитая культура не может существовать без контактов с другой. Она развивается космополитично, как это ни горько звучит для «нашего современника». Взять, хотя бы, литературу: классицизм, сентиментализм, романтизм и пр. не могут существовать в «одной отдельно взятой стране». Культура – Великий Космополит!
Тенденции космополитизма отчётливо просматриваются и в развитии общественной мысли. А законы экономики – «о ужас»! – оказывается, во многом сходны как при капитализме, так и при социализме. Человечество, как один человек, имеет даже некий единый биологический ритм чередования общественных настроений: вслед за бурным оптимизмом следует депрессия, за террором – оттепель, за застоем – перестройка. Идеалы приходят
