своего времени. Но лишь представляя «живую душу культуры», она, вырываясь из частностей, вновь обретает свою высокую мировоззренческую и конструктивную роль, становясь философией современного мира, побуждая мир быть философским[12].
Данный императив, однако, нуждается в подготовленной почве, в особенности – свободе слова и печати. Для Маркса было очевидным, что стеснения в этой области носят такой же классово-корпоративный характер, как и в социально-экономической сфере. Но здесь имеется отличие. Стеснение свободы слова особо неблагоприятно сказывается в периоды, когда на передний план умственных интересов выдвигается переосмысление прошлого, задачи переустройства сознания в связи с новыми явлениями общественной жизни.
Мысли Маркса по этим вопросам выходят за рамки ситуации, в которой сложились. Обсуждение их существенно именно вследствие отношения к современности. В эпоху массовой информации противостояние индивидуальных способностей «среднему вкусу», вопросы стиля становятся одними из основных в проблематике общественного разума. Ни один человек не борется против свободы вообще, говорит Маркс, «борется человек, самое большее, против свободы других».[13]
Маркс первым из мировых философов разработал категорию свободы слова как воплощения культуры общества, возможностей общества соединить отдельного человека со всеобщим. Свободная печать, отмечает Маркс, – это духовное зеркало, в которое народ видит самого себя, наиболее общий для индивидов способ раскрытия их духовного бытия [14]. «Подобно тому как каждый учится писать и читать, точно так же и право писать и читать должен иметь каждый»[15].
Рассматривая духовную жизнь общества, Маркс указывает на условия правильного формирования и функционирования общественного разума. К этим условиям относится прежде всего свобода слова, которая, согласно Марксу, связана, с одной стороны, со становлением мыслительного стиля личности, с другой стороны, с общим социальным и политическим стилем. На примере прусского буржуазного государства Маркс исследует закономерности социального отражения. Эти закономерности представляются им как противоречие между объективной потребностью в общественном разуме и бюрократическим отношением к информационным ресурсам, причем Маркс показывает, что это – классовое отношение, принимающее конкретную форму контроля над социальным мышлением со стороны буржуазного института цензуры.
При таком устроении духовной сферы неизбежно сокращение умственного и нравственного горизонта общества, поскольку нарушаются важнейшие условия общественного производства мыслей, в основе которого – разнообразие индивидуальных способов восприятия и переработки информации, их культурный отбор и интеграция в общественный разум. Определение человека через его стиль имеет фундаментальное значение. Обеднение социально-информационной
См.:
Там же. С. 55.
См. там же. С. 66.
Там же. С. 79.
