такой маленький, что проживешь с ним всю жизнь, ни разу и не вспомнишь.
Уходя на войну, Лаврентий знал, что у него есть большая семья. Три брата и две младших сестры. Но братья погибли один за другим, одна из сестер погибла в бомбежку. Осталась только одна сестра, которую война занесла в Тулу, да там и оставила.
– Это сестра – вы? – спросила Кира у бабы Клавы.
– Да. Другой родни у нас с Лавром не осталось. Война унесла всех.
В Туле Клавдия вышла замуж и родила девочку. Племянницу Лаврентий никогда не видел. Знал о ее рождении только из редких писем сестры. И, понимая, что из близких у него на всем свете остались только эти две девочки, очень рвался к ним.
– В каждом письме писал, что приедет, что любит, что помнит.
И Лаврентий приехал. Едва закончилась война, он поспешил к сестре. С тех пор прошло больше полувека. Но баба Клава помнила тот миг, когда ее брат вошел в их комнату, где она возилась с дочуркой.
Объятия, слезы, поцелуи. Крохотная Машенька, сидя на полу, недоумевающе смотрела на незнакомого бородатого дядю и маму, которая рыдала у него на плече. Видимо, ребенок подумал, что чужой дядя обижает маму, и внезапно зашлась криком.
– Машенька! Не плачь! Это же твой дядя! – кинулась к ней мать.
– А что у меня есть! – произнес Лаврентий и, желая порадовать племяшку, словно фокусник извлек из вещмешка маску какого-то неведомого зубастого страшилы. Клавдия вскрикнула. Машеньке жуткая маска, как ни странно, понравилась. Ребенок потянулся к ней своими ручонками. И, радостно хохоча, попытался напялить ее на себя.
– Не надо! – рванулась Клавдия к ребенку.
Но Лавр ее остановил.
– Смотри, как забавляется! – умиленно произнес он. – Весело ей! Пусть играет!
Вскоре пришел с работы муж Клавдии. Он тоже был рад встрече. Они хорошо посидели в тот вечер. Машенька им совершенно не мешала. Ребенка увлекла ее новая игрушка.
Но, укладывая дочурку спать в тот вечер, Клавдия заметила, что у девочки поднялась температура.
– Ну, бывает! – пробормотала про себя молодая мать. – Поспит, и пройдет.
Однако к утру девочке лучше не стало. Держалась температура и днем. А к вечеру ребенок уже весь горел. Вызвали врача. Но та лишь развела руками.
– Видимо, воспаление. Нужны антибиотики. Но в аптеках их нет. Попробуйте достать у спекулянтов, тогда у вас появится шанс спасти ребенка.
Лаврентий антибиотики достал. Но Машеньке они уже не помогли. И к исходу третьего дня ребенок просто сгорел от высокой температуры. Горе Клавдии не знало предела. Однако время шло. Клава через несколько лет родила мальчика. А за ним еще одну девочку, которую тоже назвали Машенькой. А потом случилось несчастье. Однажды, придя домой с работы, Клавдия увидела сына, который вертел в руках маску Урода, которую она спрятала после трагедии и никогда больше не доставала.
– Не трогай! – кинулась к мальчику мать. – Положи
