style="font-size:15px;"> Идея этой книги появилась у Бриара незадолго до войны. Поначалу он даже посчитал идею глупой – настолько вразрез она шла с тем, чему учили Бриара всю жизнь. Ему долго не верилось, что в его рассуждениях нет ошибок.
Но их, кажется, действительно нет.
Магия проста. Многие этого не понимают, но магия очень проста. На протяжении всей своей истории волшебники искусственно ее усложняли и запутывали, чтобы добиваться лучших результатов, но это не более чем сложные и запутанные костыли.
Они действуют, эти костыли. Они работают. Но все то же самое можно делать и очень-очень просто. Одним волевым усилием. Прямым контролем маны.
На самом деле больше ничего и не нужно.
Но чтобы прийти к этой простоте, вначале нужно освоить магию сложную. Парадокс, но чем она сложнее, тем легче большинство чародеев ею овладевают. Длинные зубодробительные заклинания. Календарно зависимые ритуалы со множеством переменных. Многосоставные эликсиры из редчайших ингредиентов. Артефакты, которые куются годами.
Все это сложно – но легче для восприятия. Слишком уж слабо духовное начало в смертном существе. Чтобы его расшевелить, чтобы взрастить в индивиде искру волшебника, приходится прибегать к поистине нелепым психологическим ухищрениям.
А то, что все это просто костыли и декорации, что на самом деле ничего этого не нужно… к этому приходят немногие.
Бриар изучил эти костыли и декорации, как никто. Не ради пустой почести его титуловали Всемогущим. Он и в самом деле аномально могущественный волшебник. Он владеет невероятным количеством заклинаний, ему подвластно огромное множество родов магии. Он умеет применять даже чары Света и Тьмы – причем одновременно.
До Бриара считалось, что подобное невозможно.
И последние одиннадцать лет он пытался сформулировать заветную мечту чародеев – универсальное заклинание. Искал способ свести всю магию к нескольким словам, а в идеале – к одному слову. Такому слову, которое будет действовать в любых устах, у любого человека.
У него получалось это частично. Идея ускользала. Вертелась совсем рядом, давала увидеть то хвостик, то лапку… но целиком не показывалась. Бриар исписывал все новые листы – благо в бумаге его не ограничивали.
Экспериментировать с волшебством в корониевой камере – паргоронский труд. Даже Бриар не мог здесь колдовать. Чакры отказывались обрабатывать ману. Пшикали, как пустые гориски.
Но в том-то и дело, что идея, которую он пытался поймать, обещала решить эту проблему.
На первый взгляд казалось, что Бриар создает обычные волшебные свитки. Самое простое дело, даже рядовые волшебники без труда их производят. Начертать заклинание, влить мановый заряд. Элементарно. Первый свой свиток Бриар сотворил двенадцати лет от роду. Его всегда интересовала эта методика.
Но свитки – одноразовые. Они одноразовы по определению. Их нельзя даже перезарядить – мана пропитывает
