Брегир, пуская коня по краю поляны, чтобы ненароком не угодить в ловушку. Внезапно животное остановилось, а потом в испуге попятилось, и из травы по ту сторону поляны поднялся на задние лапы высокий косматый медведь. Сольгерд тихонько ахнула.
– Ш-ш-ш, – зашипел над её ухом Брегир, успокаивая то ли девушку, то ли лошадь, то ли всех сразу, – не делай резких движений. – Он медленно повернул коня обратно в лес, не выпуская из вида медведя, который, казалось, и не думал на них нападать. Но стоило путникам убраться под сень деревьев, зверь выбежал на середину прогалины, вновь встал на задние лапы и заревел. Испуганная лошадь взвилась на дыбы и едва не выкинула Сольгерд из седла, но Брегир удержал её и утихомирил коня. Медведь закричал, и сжавшаяся в седле девушка услышала в этом рёве отчаяние и боль. А через мгновение раздался другой, приглушённый и слабый рык.
– Что это, Брегир? Медведь ранен?
– Нет, он вполне здоров, как видишь. – мужчина подстегнул коня, чтобы побыстрее убраться от опасного места.
Рёв раздался ещё раз, но уже гораздо дальше.
– Ты слышишь, как он кричит? И кто-то ему отвечает! – не унималась Сольгерд.
– Это медведица. И медвежонок. Видимо, он провалился в старую яму.
– И не может выбраться? Брегир, он не сможет выбраться сам? – девушка повернула к мужчине обеспокоенное лицо. – Брегир?
– Такие ямы делались как раз с этой целью. Чтобы зверь не смог из неё выбраться.
– И что же теперь будет с медвежонком? Он погибнет там? А мать? Подожди, останови коня!
Мужчина не обращал внимания на её вопросы, и цесаревна попыталась отобрать у него поводья или хотя бы соскочить с седла. Не вышло ни того, ни другого.
– Брегир! – воскликнула она, в бессильном возмущении пихнув воина кулачком в плечо.
– Что? Что ты от меня хочешь?
– Разве мы им не поможем?
– Кому – диким медведям?
– Матери и малышу, попавшим в беду! Брегир, мы не можем их бросить!
Мужчина закатил глаза и тяжко вздохнул.
– И как ты это себе представляешь? Мать задерёт нас раньше, чем я успею спуститься в яму.
– Не задерёт! Ей нужна помощь, и если она поймёт, что мы можем ей помочь…
– Это медведь, Сольгерд! – не выдержал воин, – Он, представь себе, не знает, что есть на завтрак глупых цесаревен неприлично!
Девушка обиженно надулась и замолкла, но ненадолго.
– У моего отца были волкодавы. Огромные свирепые псы. Мне запрещали даже близко подходить к псарне, но я сбегала от нянек и подолгу пряталась среди своих мохнатых друзей. Однажды один из них заболел. Он никого не подпускал к себе, огрызался, не брал еду, и никто из псарей не смог дать ему лекарство. А у меня получилось. Они же всё понимают и чувствуют! Нужно просто уметь
