тупо и прямолинейно нападает, скучно от того, что мои руку намного слабее его, скучно от того, что болельщики тупо свистели. И тогда я решился. И все было кончено, за секунду. Парень прилип лопатками к войлочной покрышке ковра. Все произошло, как обычно, я резко подвернул бедро.
– Может быть, поступишь к нам аспирантуру? К тебе хорошо относятся, я помогу…
Прошло три года. Студент ждал ее у дверей. Она подошла ко мне. Волосы, как всегда, собраны в узел. Азиатские скулы, глаза грустные. Как будто я уходил. Я долго не мог отдышаться, она ждала. Я понимал, что выиграл в последний раз. Я дожимал его, напрягая все силы. Рефери в разноцветных нарукавниках свистнул, а я его не отпускал. Потом гонг, и он заплакал. Оставалась секунда. Рефери поднял руку в синем нарукавнике – цвет моего трико. Я стал чемпионом области в последний раз, он бы стал – впервые.
– Ты подумаешь? Нельзя же всю жизнь бороться!
– Подумаю.
Я вот я решился. Все! Конец! Финита! Пропустите оркестр! Да, это они. Да, пьяные, красные рожи. Да, они играют на похоронах, но и на свадьбах ведь тоже. Ноты раскройте! Знаете наизусть? Ну, поехали!
В си бемоль мажоре… Друзья, подойдите поближе к прощающемуся. Плечи ближе! Плечи… Сейчас я влезу и можно выносить. Да, да, сюда, направо… Из большого спорта. Осторожно о косяк! Цветы и подарки сюда, к ногам, адреса – матери и отцу, им будет приятно. Телеграммы зачитают потом… Почему ноги оказались впереди? Голову, голову… И о косяк! Я уже второй раз говорю. Люда?! Ты как здесь оказалась? Пропустите ее! Пропустите! Она хочет видеть этого человека! Пропустите, вам говорят! Да! Она родственница прощающегося, родственница! Я любил ее…
– Что ты решил?
– Не обращай внимания. Я. приветствую широкие массы, пришедшие проводить меня из большого спорта… Видишь эти, в шляпах? Начальство! Мы парились вместе.
– Я спросила, что ты решил?
– Подожди, сейчас пройдет оркестр, и мы поговорим, я ничего не слышу…
Трубач старается, дует в трубу, что есть мочи. Он – не совсем нормальный. У него пластинка в голове. После травмы. Ему в драке пробили голову, и врачи поставили пластинку. Из кости, как заплатка. В голове… Странно.
Все ушли, цветы валяются на земле. Растоптанные, как после похорон.
– Так, что ты решил?
Что? Я решил изменить тональность. Взять на тон выше.
До мажор…
До мажор
Я уже говорил, что все началось с того, что ко мне зачастил Генка. Мы не виделись с ним лет пять. Генка, как всегда, был веселый и заджинсованный. Все это время, пока я своим носом пахал борцовские ковры в разных городах страны, он играл в группе. Гешка совращал меня, как библейский Змий первую женщину Земли. Зацепившись хвостом за ветку, он спустился ко мне, обвив ствол. Расхваливал очередное райское яблочко.
– Не будь фраером! Ты должен петь и лабать,
