style="font-size:15px;"> – Он их выкурил? – спрашиваю я, смывая мыло с волос Джесса.
Брайан опирается плечом на дверной косяк:
– Да. Но судья вынес решение, что компания дала гарантию на страховую защиту сигар от огня, не упомянув, от какого именно.
– Эй, Кейт, а так тебе больно? – спрашивает Джесс и сильно давит большим пальцем на синяк между лопаток сестры.
Кейт воет, дергается и обливает меня водой из ванны. Я вытаскиваю ее, скользкую, как рыбешка, и передаю Брайану. Светлые головки склоняются друг к другу, они как из одного набора. Джесс больше похож на меня – худой, смуглый, задумчивый. Брайан говорит, это дает нам ощущение целостности семьи, у каждого есть свой клон.
– Быстро вылезай из ванны! – командую я Джессу.
Четырехлетний малыш встает, с него течет вода, как из шлюза. Перелезая через широкий край ванны, он поскальзывается, сильно стукается коленкой и поднимает рев.
Я закутываю Джесса в полотенце, успокаиваю его и одновременно пытаюсь продолжить разговор с мужем. Это язык брака: азбука Морзе, прерываемая купаниями в ванной, обедами и сказками на ночь.
– Так кто тебя вызвал в суд? – спрашиваю я Брайана. – Защитник?
– Обвинитель. Страховая компания выплатила деньги, а потом потребовала ареста своего клиента за двадцать четыре поджога. Мне пришлось выступить в роли эксперта.
Брайан много лет проработал пожарным, он может войти в сгоревшее здание и найти место, откуда начался пожар: где был брошен окурок или оголилась проводка. Каждый крупный пожар начинается с тлеющего уголька. Нужно только знать, где и что искать.
– Судья закрыл дело?
– Судья дал ему по году двадцать четыре раза, – отвечает Брайан, ставит Кейт на пол и начинает одевать ей через голову кофточку от пижамы.
В прежней жизни я была адвокатом по гражданским делам. В какой-то момент я и правда считала, что это то, чем я хочу заниматься, кем хочу быть. А потом делавшая первые шаги малышка преподнесла мне букетик смятых фиалок, и я поняла, что улыбка ребенка – она как искусная татуировка, которую ничем не стереть из памяти.
Мою сестру Сюзанн это сводит с ума. Она первоклассный финансист, пробила стеклянный потолок[5] в Бостонском банке, а я, по ее словам, поругание эволюции мозга. Но по-моему, половина битвы выиграна, если понять, что хорошо для тебя, и я гораздо лучше чувствую себя в роли матери, чем адвоката. Иногда мысленно удивляюсь: неужели я одна такая или есть другие женщины, которые, никуда не двигаясь, разобрались, где им следует быть?
Я отрываюсь от вытирания Джесса, заметив на себе взгляд Брайана.
– Ты скучаешь по работе, Сара? – тихо спрашивает он.
Заворачиваю нашего сына в полотенце, целую в макушку и говорю:
– Так же, как по прочистке зубных каналов.
Утром, когда я просыпаюсь, Брайан уже ушел на работу. У него два дня дневные смены, потом два дня ночные, а затем четыре выходных, после чего цикл начинается
Выражение «
