голову в белой роскошной чалме. Вздохнул. Затем усмехнулся: – Вот какие дети на Украине выросли! А я сына сначала учил украинскому языку да перестал. Он уже начал забывать мои уроки.
– Он будет служить туркам? – гневно спросила Настя. – Он, наверное, уже взрослый?
– Восемнадцать лет моему Али… Андрею. Али – лучший стрелок среди юношей Стамбула.
– Значит, он ловко будет убивать украинцев? Твоих родственников, твоих земляков. Есть ли у тебя, оборотень, крупица совести?
Драгоман подошел к окну, долго смотрел на фиолетовую гладь Золотого Рога.
Неподвижно стоял Иван Кочерга из Переяслава. Хрустели его тонкие пальцы.
– Почему грустит моя волшебная Хюррем? – Сулейман торопливо, стремительной походкой вошел в комнату. Слуги неслышно ускользнули прочь. Султан поклонился Насте, сел возле нее, влюбленно, с нежной улыбкой смотрел на девушку.
Белисарио Джоя. «Развлечения в гареме»
В этот момент он совсем не был похож на грозного завоевателя, царя царей, об одном упоминании о котором дрожали монархи всего мира. Рослый, стройный, быстрый в движениях, с моложавым смуглым лицом… Черные глаза… Залихвацкие острые усики… Борода… Сулейман напоминал простого парня, жениха, который пришел на свидание к своей суженой. Хотя он был девушке нелюб, но взгляд его – хороший, нежный, ласковый чем-то напоминал (как ни пыталась девушка избавиться от этого сравнения) взгляд одного рогатинского хлопца Семена, с которым она училась у отца Петра.
Настя понимала, что чувства султана к ней искренние. И его нежная улыбка, и пылкий взгляд, и почтительность, деликатность в обращении с ней, и разумные развлечения, цирковые представления, прогулки на ялике, книги – все свидетельствовало, что Сулейман действительно влюбился в юную украинку, которая вскоре должна была стать его женой.
– До сих пор я не знал, Роксолана, что такое счастье. Оно – не в завоевании государств, не в тысячах рабов, счастье мое – в твоих глазах, Роксолана, в тебе. Но мое счастье не будет полное, пока я не узнаю, что у тебя на душе. Чем помочь тебе, что гложет твое сердце, любимая? Почему такая грустная?
Она уже понимала турецкий язык и могла ответить Сулейману:
– Знает султан, что такое тоска по Родине? По родному селу? По Украине?
Нахмурился Сулейман. Закивал головой, вздохнул.
– На Троицу, в такой прекрасный Зеленый праздник, когда все село гуляло, радовалось, веселилось, когда так ласково светило солнце, залетели твои подданные. Разбойники, они убили моих отца и мать. Сожгли дом, храм, село. Вырезали невинных детей. Связали людей и со всем награбленным по-воровски бежали. Все это случилось каких-то восемь недель назад…
– Что я могу сделать, чтобы унять твою боль? – с горячностью воскликнул султан. – Как успокоить твое сердце? Скажи, Роксолана, и я исполню любую твою волю, твое желание – слово султана.
Настя не надеялась на такой разговор и на такую уступчивость султана, но обладая природным умом, воспитанная в образованной семье, не растерялась. После короткого
