же». А она: «Пришел, только поздно. И мы уже умерли, и ты весь в крови замарался». И тут я смотрю под ноги себе, а там лужа крови уже с них троих натекла огромная, а я почему-то босой, стою посреди этой лужи, а кровь уже мне по щиколотку поднялась и дальше идет.
Лунин взял со стола ручку, словно намереваясь занести в протокол все сказанное Красновым, но записывать ничего не стал.
– Я бежать кинулся, чтоб из этой лужи на сухое место выбраться, а ничего не выходит, ноги в этой крови вязнут, и затягивает меня в нее, будто в болото. Проснулся весь мокрый от пота, сердце колотится. Время глянул – три часа ночи. Подумал и не стал больше ложиться, так до утра и сидел, телевизор смотрел.
– Да уж, сон в летнюю ночь, – пробормотал Лунин. – Вам бы успокоительное попить или к психологу.
– Ага, к психологу, – хмуро буркнул Краснов, – у нас городок-то маленький, завтра вся округа знать будет, что у Никитки Краснова крыша поехала. Нет уж, я сам как-нибудь разберусь. Без психолога.
– Не знаю, станет ли вам от этого легче… – Лунин открыл лежащую на столе папку и, немного порывшись в ней, достал лист бумаги, исписанный мелким неразборчивым почерком. – Согласно заключению экспертизы, смерть обеих женщин наступила достаточно быстро, – шевеля губами, Лунин искал нужную строчку, – Екатерина Георгиевна, правда, какое-то время была еще жива, но предположительно не так долго, может быть, полчаса от силы, а вот дочь ее погибла почти мгновенно. Так что к вашему приезду они были уже мертвы.
– А мужик этот?
– Ну тут, конечно, сложнее. – Лунин вздохнул. – Он потерял столько крови, что врачи не очень понимают, почему он до сих пор жив.
– Ну вот, видите.
– Что – вот? – Лунин убрал документ в папку и вновь склонился над протоколом. – Вы думайте о том, что если он все еще не умер, то именно благодаря вам. Возможно, от этого станет легче. Так, а у вас же отпечатки пальчиков вчера сняли?
– Сняли, сняли, – недовольно проворчал Краснов, – и у меня сняли, и у Наташки. Я так поначалу подумал, нам хоть спасибо скажут, что скорую вызвали, а по факту чуть прямо там нам наручники не нацепили.
– Так порой бывает, – извиняющимся тоном пробормотал Илья, – бывает, что человек начудит что-нибудь, а потом сам и скорую вызовет, и полицию. Вы, кстати, в армии где служили, в каких войсках?
– В десантных, Псковская дивизия. – Краснов машинально распрямил плечи.
– Десантник, значит. – Лунин кивнул и сделал быструю запись в протоколе. – А ножевому бою вас там, в десанте, обучали?
– Нас там много чему обучали, – нахмурился Краснов, – а это к чему сейчас вопрос был? Вы что, реально думаете, что это я их всех порезал? Да я их даже знать никого не знаю, ни мужика этого, ни баб его!
– Насколько я знаю, – пожал плечами Лунин, – чтобы человека убить, с ним знакомиться не обязательно. Места на берегу было не так много, в машине убитых могла слишком громко играть музыка, вы подошли, сделали замечание, вас в ответ оскорбили.
