ее увлечения всеми (во всяком случае, женщинами) давно забытой мужской группой. Конечно, общепринятым был постулат «Искусство не имеет гендерных границ», но все же… Это было странно. Бекка и сама не знала, почему эти простые мелодии были ей милее, чем модные динамичные ритмы.
Впервые она услышала «Великую Четверку» в одиннадцать, на школьной экскурсии в библиотеку. Книги показались ей пыльными и скучными, и она улизнула в аудиосекцию. Там было гораздо интереснее: магнитофонные ленты, от огромных катушек до маленьких кассет, переливающиеся радугой CD-диски и огромные черные виниловые пластинки. Ей повезло, что на стене висела инструкция с картинками, иначе она никогда не поняла бы, как работает этот монстр – проигрыватель.
Обложки пластинок были довольно скучными: не движущиеся слайды или хотя бы объемные снимки, а застывшие плоские портреты. И как можно разглядеть внешность человека по таким странным фотографиям, когда камера не поворачивается вокруг объекта съемки, не дает возможности рассмотреть его? Единственное, что заинтересовало Бекку – рисованная, похожая на мультик обложка, правда, тоже на удивление плоская и неподвижная. Музыка заворожила Бекку. Она просидела в непривычно огромных (даже по сравнению с самыми модными современными макси) наушниках весь день.
Ее хватились только вечером, когда ма Саманта пришла в школу и обнаружила, что дочери нет. Одноклассницы рассказывали потом, что миссис Фостер-Беннет орала так, что ее прекрасно слышали этажом выше и этажом ниже, и что она едва не задушила молоденькую мисс Честертон, пока та лепетала в свое оправдание – «у меня их было триста человек, все с карточками, она не могла остаться в метро» и тому подобные глупости.
Когда ма Саманта ворвалась в библиотеку, там уже почти все залы закрыли. Она с боем заставила охранника включить теплорадар – он-то и показал наличие в аудиозале человекоподобного существа. Это было так необычно – обнаружить кого-то в библиотеке в столь поздний час, что секьюрити не пользовались половиной защитных систем.
А Бекка тем временем отыскала все пластинки с заветной надписью «The Beatles» и прослушала их на несколько раз…
От матерей, конечно, здорово влетело. Сэм по своему обыкновению истерично кричала, радостно обнимая дочь, и одновременно отчитывала ее на все лады. Зато подъехавшая к библиотеке Стелла, поджала губы, не удостаивая Бекку ни словом (как это было всегда, если она сердилась). Ее молчание длилось неделю.
Бекке это было безразлично (ну-у, почти). Через свой персональник она узнала все, что хотела знать об этом чудесном явлении – «Битлз», скачала множество их песен. Честно говоря, она почти влюбилась в них, но ей вовремя объяснили, что такие чувства вряд ли приемлемы – ведь «Битлз» были мужчинами. Не следует путать восхищение высоким искусством музыки с низменными первобытными инстинктами. Пришлось с этим смириться, но перестать любить их музыку Бекка так и не смогла.
«All you need is love, love! Love is all you need!..»
– Черт! – Бекка резким движением сдернула наушники и бросила их на стол. –
