никто его не посылает, – сказал я.
– Посылаете, посылаете, это же невооруженным глазом видно, – продолжила спорить Тина.
– Ну, знаешь, – вступил Питер, – если парень не может вписаться в систему, это его проблема, а не системы.
– А мне кажется, наоборот…
– Вовсе нет! Я вот вписался.
– Так ты – совсем другое дело, – заявила Вайолет. – Ты кролик Питер…
– Я не кролик! – возмущенно воскликнул Питер.
– Кролик! Кролик! – захихикала Тина, хлопнув в ладоши.
– Вовсе нет!
– Во всяком случае, у вас много общего, – примирительно сказала Вайолет.
– Это чего же такого?
– Ну, ты… смелый… находчивый…
– А-а… если так…
Питер заулыбался.
– Давайте, хвалите его, хвалите, – сказал я. – Он это любит.
– А ты нет? – бросил Питер.
– Меня никто особо не хвалит.
– Да ладно, не прибедняйся, любимчик учительницы биологии. А вы, это… не можете сказать ему, что не получится, потому что…
Вайолет печально вздохнула.
– Уже не можем.
– Так что? – состроив кислую мину, проговорил Питер. – Придется ехать в этот Бэрринг-корт?
Вайолет развела руками.
– Похоже на то.
– Он обещал прислать за нами машину, – сказала Тина, отбив ладонями по столу барабанную дробь. – Наверняка лимузин…
– Ну уж нет, – заявил Питер. – Вызовем такси.
– Такси денег стоит, – сказала Тина.
– Я плачу.
– Нет, я так не согласна!
– И я тоже, – снова вступила Вайолет.
– Хорошо, поедем автобусом, а обратно, все равно уже поздно будет, вызовем такси.
– Может, он забудет прислать приглашения, и мы никуда не поедем, – сказал я, что, наверное, получилось мечтательно. Вайолет покачала головой.
– Даже не надейся…
Вайолет оказалась права. На следующее утро привратник Твиддел вручил нам конверты, так что на вечеринку в субботу мы отправились все вчетвером. Не знаю, бывали ли вы в поместье Бэрринг-корт, мне до того дня только на фотографиях доводилось видеть это довольно эклектичное сооружение, часть которого была построена, наверное, еще в эпоху Тюдоров, остальные добавлялись по мере изменения архитектурных пристрастий. В результате получился эдакий компот из совершенно разных стилей, возвышавшийся в конце мрачноватой аллеи.
– Здорово, что вы приехали! – приветствовал нас Эрик, похоже, специально дожидавшийся у парадной двери, и провел внутрь, где все выглядело еще эклектичнее.
Новые владельцы почти не тронули вестибюль, куда спускалась со второго этажа трехмаршевая лестница. Зато в примыкавшей к вестибюлю галерее, как назвал проводивший нас туда Эрик это помещение, вряд ли имевшее право называться именно так, зачем-то развесили повсюду вычурные светильники,
