пожирая и эксплуатируя самих себя».
Когда ему исполнилось пятнадцать, его направили на службу по распределению. Он не выбирал судьбы. Часто размышляя о своём предназначении, надеялся, что в его жизни что-то изменится. Не такой жизни он хотел, он мечтал о другом пути – исследованиях дальнего космоса, покорении Вселенной.
Сейчас для него появился шанс выжить. Макферсон знал, что упустить его, значит попрощаться с будущим или когда-нибудь загреметь в «трюм», чтобы сгинуть там, как Полянский.
– У тебя получится, – кивнул узкоглазый Вонг, хлопая Тома по плечу. – Лучше умереть в бою, чем жить, не имея цели, жалеть себя и проклинать участь.
– Согласен. Как думаешь, есть у меня шанс победить, вырваться отсюда?
– Шанс есть всегда, Мак, только и удача, бывает, отворачивается в самый неподходящий момент.
Куратор внимательно взглянул из-под бровей-домиков на Макферсона, словно оценивая его шансы на попытку завоевать свободу.
– Завтра и начнём. Готовься. Помни, победа не главное, тебе не хватает зрелищности боя. Зрители любят накал страстей, им нравится платить за удовольствие. Понимаешь?
Том кивнул.
Внимая словам Вонга, Макферсон не жалел себя. Теперь тренировки занимали всё свободное время. Поначалу беспредельщики и задиры посмеивались. Потом прозвище ему дали – Проповедник Мак. Из статуса праведников он был единственный, к кому приклеилось имя. Возможно, дело было в молитве, которую как-то раз прочитал Том над поверженным противником. Слова – «Покойся с миром» стали визитной карточкой гладиатора.
Он ненавидел жестокость и подлость в схватке, но чтобы выжить, прибегал к любым методам. После нескольких боёв он не мог прийти в себя, он ненавидел себя за то, что делал – убивал и калечил противников. Толпа с экранов рукоплескала и выла от наслаждения. Уроки Вонга усваивались, а куратор кивал, получая свои проценты от победных боёв лучшего из учеников.
Том знал, что зрителям нравятся мучения жертв. Только ему не доставляли эти победы удовольствия. Он не понимал, как у него получается выстоять перед более сильными соперниками. За месяц Проповедник Мак поднялся в третью позицию рейтинга, понимая, что постепенно, но неотвратимо он превращается в другого человека. Эта двойственность пугала, и постепенно Том понимал, что пути назад нет, и он ничем не лучше убийц арены, услаждающих толпу зрителей. Они смотрели с экранов мониторов, которые висели по периметру арены, и жаждали крови, смерти, облизывали губы, сжимали кулаки. Поначалу Макферсон вглядывался в их лица, а потом его мысли занимал лишь бой, поверженные воины становились ступенями, а победы – возможностью получить билет к свободе.
Заняв первую позицию в рейтинге, Проповедник Мак превратился в бездушную машину для убийства, его больше не захватывали эмоции зрителей. Наносил удары, ломал челюсти, шеи, пробивал головы и, склоняясь над умирающим противником, шептал:
– Покойся
