врачей. При этом некоторые руки размахивали такими же огромными смартфонами, поднося их к головам, изливая в уши неведомых оппонентов множество эмоций, сливающихся в нечленораздельный гул. На среднем плане среди пустыни стояла одинокая дверь с криво висящим, заиндевевшим от инея номером телефона горячей линии. Рядом располагалась бессильно поникшая фигура женщины, так и не получившей помощи от своих «спасителей».
Облик загнанных в неподвижность врачей распространял жуть. Вместо пальцев у них выросли авторучки, которые непрерывно шевелились и исправляли в кучах документов ошибки в соответствии с капризно меняющимися запросами, испускаемыми в виде стрел пролетающими эскадрильями саранчи с опознавательными знаками по бокам «ФОКС-ЖО». Некоторые особи саранчи приземлялись и сразу начинали рвать карманы у застывших до состояния Статуи Свободы врачей, поедая их содержимое с неописуемой ловкостью и громко чавкая. Сами же врачи только и могли время от времени открывать рот, из которого улетал куда-то ввысь очередной затребованный отчёт. На головах врачей мирно покоились объёмистые тома новых версий медицинских стандартов, шеи украшались цепочками с прикреплёнными флешками электронной подписи. Неизвестно, перенёс бы Свинцов этот ночной кошмар вогнанных в неподвижность врачей, но возник из ниоткуда облик его Куколки, пронзительно прокричавший: «Ты что, забыл, старый веник, что когда у меня случился шок, стоматолог двигался?»
И посыпалась страшная картина, унеслись в бесконечность влекомые ветром осколки. Мысли Свинцова вернулись в реальность и обратились к лечащему его завтерапией. «Ретикуциты-нормохренцы, так он мне, кажется, сказал?.. Да, ещё неизвестно, кто сильнее: страховщики, минздравовские стандарты, правовое сознание клиента-правообладателя или… как это… – нужное слово долго не хотело приходить в голову. – Их ТЕРМИНОЛОГИЯ», – удовлетворённо вспомнил он нужное слово и, наконец, погрузился в государственный сон.
VI
Ночь у главОМРа явно не задалась. Сон упорно не шёл. Вместо сна в голове непрерывно роились разнообразные мысли и страхи. Да-да, страхи. Казалось бы, откуда им взяться при его разносторонней опытности во всех отношениях? «Что делать с этим Свинцовым? Настоящий свин! Сколько унижений от него за один день натерпелся! Как бы не пинком под зад!» – лихорадочно проносилось в голове. Хотя калач он был тёртый. Нахлынули воспоминания, ненужные и назойливые.
«Чего я только не повидал, из каких только передряг не выворачивался. Причём с детства, когда лохов ещё не кидал на бабки, но уже выманивал обманом новогодний костюм джигита вместо зачуханного белого зайки с обвисшими ушками. А потом начал кидать и на бабки, выставляя лохом какого-нибудь ботана-одноклассника. И затем подбивал ватагу единомышленников для наказания этого же самого ботана за то, что он лох. И староста класса –
