своих владений она залпом прочитала несколько глав. И то, что мы видим сейчас – результат её поисков. Положительный. Отсюда и возникли те самые не навернувшиеся на полные глубокой черноты глаза слёзы, которых её тело лишилось. Морально она рыдала. А всё потому, что Аполлон вспомнил про человеческие вымыслы, которые лично ей всегда казались пошлыми сказками. И это несмотря на то, что она провела большую часть своего бессмертия в городе богини любви. Даже там не доходили до таких глубин извращения.
Оказывается, она всю жизнь заблуждалась. Люди знают толк в пророчествах. Недаром Дельфийским оракулом была простая смертная.
– Будь моя воля, я бы не стремился к войне! Куда проще решить всё при помощи дипломатии.
Гермес в покоях своей матери.
– Потому что ты мудрейший среди богов, мой мальчик.
Она ласково проводит по его пшеничным кудрям. Ей нравилась его чёрная шевелюра. Но тогда он был ещё ребёнком, и она не может представить, как он выглядит сейчас по-настоящему. Впрочем, нельзя отрицать, даже в божественном обличие он прекрасен. Наверное, сын – единственный для неё стимул превращаться в человека. Скалой или рекой быть гораздо привычнее. Но чтобы общаться, приходиться менять форму. А рядом с таким статным красавцем, она старается придать своей форме достойный его вид. Выглядит она, скорее, как его сестра. Иногда перебарщивает с украшательством плоти. Гермес ни раз просил её быть скромнее. Для этой встречи она выбрала образ самоуверенной, горделивой женщины средних лет, которая, однако, забыла про свой возраст.
– Ну, у нас на Олимпе это принято считать трусостью. Впрочем, я сам создаю себе репутацию. Пусть лучше надо мной смеются…
– …чем закончить, как Прометей, – закончила она за него. Это была их любимая поговорка. Лета вкладывала эти слова в голову сына с самого его рождения. И мальчик не подвёл. – Вот я и говорю: мудрейший. С Гару я уже поговорила. С её стороны для тебя не будет опасности. Только служи как следует. Знаю, ты всегда сам за себя. Но сейчас пришла ТА САМАЯ пора, до которой мы все старались дожить. Наконец-то, нам выпал шанс добиться чего-то стоящего.
– Мама!
Гермес вскочил с кресла и встал посреди комнаты, обхватив голову руками. Уже тише снова простонал “Мама”. Он прекрасно знал, как вести себя с новой Гару, кем бы ей ни уготовано стать. И дело вовсе не в его мудрости. Гермес тоже не верил мифам людей, но он хотя бы к ним прислушивался. Знал, чего они боятся и как предполагают побеждать. Поэтому он проанализировал множество альтернативных ходов и, кроме того, (спасибо, мифотворцам!) точно знал, чего делать не нужно. Интересно, на что они надеялись, так подробно расписав своё предполагаемое будущее? Что враг не прочтёт их книгу? Не почерпнёт оттуда полезные сведения? Не будет готов отразить заранее спланированные атаки? Люди глупы. Это касается и Рагнарёка, и Апокалипсиса.
А
