возил глиняную игрушечную кибитку, и при этом важно сопел. Девочки возились с тряпичными куклами, они были без нарисованных лиц.
– Здравствуй, Малина и ты, Ута. И тебе привет, Уар. А мама наверху? – спросила она детей, отвлёкшиеся от важных дел ради гостей.
– Да, – ответила старшая, Малина, – травы разбирает с Подагой.
– Спасибо, – и Зима достала из своей сумы по медовому прянику и отдала детям.
Уже хозяйская собака, белая лайка, прибежала знакомится, на семью Зимы не обратила ни малейшего внимания, но Снегу всю обнюхала, сначала непонимающе, потом же не отходила от девушки, а та задумчиво гладила пса. К ним подошла Дубрава.
– Проходите, она вас ждет, – заметила послушница.
– Алена, останься здесь, поговоришь с подругой. Чего тебе тащиться наверх, а мы со Снегой быстро вернемся, – проговорила шепотом, нагнувшись к внучке, бабка.
Алена посмотрела на бабушку, и сделала вид, что поверила ей. Сердцем же чувствовала, что бабуля хитрит, но согласно кивнула головой, выполняя сказанное.
Зима же с девушкой поднимались по дубовой лестнице, сделанной из половинок бревна. Столбики лестницы же были украшены искусной резьбой и покрашены охрой, так что лестница была точно Красной. Скрипели половицы несильно, но им открыли дверь в горницу, и они вошли в дом, освещаемый тусклыми лучами солнца, пробивающимися через бычий пузырь, натянутый на раму окна. Хозяйка сидела в кресле, но встала перед гостями, ритуально поклонилась в пояс, достав пальцами правой руки земли.
– По здорову ли будешь, Свет Зима?
– Все хорошо, и дети не болеют, да Илиос и Лето дали мне прибавление в семействе, – и она кивнула на Снегу, – зовут ее Снегурочка. Сделай милость, укажи судьбу девочки, – попросила ее Зима.
– Погадаю, – сверкнула очами Ора, – да сама знаешь, Змею дар нужен.
– Вот, возьми, – и Зима протянула с поклоном золотое кольцо ведунье.
– Щедро.
– Подойди, Снегурочка, да сядь рядом.
Ведунья подошла к поставцу, взяла серебряное ведерко, достала и кожаный мешочек с брякнувшими бараньими костями, на которых были нанесены знаки для гадания. Закрыла глаза, и высыпала кости в ведерко из серебра, и встряхнула три раза.
– Снега, подойди ко мне, – сказала девице Ора.
Девушка повернула голову к Зиме, вопросительно подняв брови, женщина же согласно кивнула головой в ответ.
– Иди сюда, это не во зло тебе. Закрой глаза, и вынимай каждый раз только по три кости подряд и клади их на стол.
Снега крепко-прекрепко зажмурилась, и достала три кости, и положила их на стол, потом еще раз, и еще. Ора только взглянула на них, вздрогнула, и ноги ее подогнулись, и она схватилась рукой за дубовый стол, что бы не упасть. Ведунья быстро набросила расшитое полотенце на столешницу, закрыв кости от глаз гостей, и улыбнулась, сначала натянуто, а потом светлой и какой-то виноватой улыбкой.
