style="font-size:15px;"> Хозяйка знала свое дело: она осведомилась, какого телосложения дама, которую нужно приодеть, какие предметы одежды требуются и какого качества. Выслушав, она отставила кружку, спихнула кошку на пол и отправилась в недра магазина, куда за ней пришлось пробираться через матерчатые джунгли, сквозь облака затхлых запахов.
– Все лучшее я храню в задней части, – донеслось до Честити, словно из глубины колодца. – В здешней округе сплошное ворье!
Достигнув наконец сумеречных глубин необъятного помещения, она обнаружила хозяйку за работой: та снимала с перекладины самодельные вешалки и раскладывала товар для обозрения.
– Славное платьице, верно? – Миссис Крапли потрясла перед ними голубым люстриновым подолом, пытаясь угадать реакцию. – В таком запросто сойдешь за настоящую леди. И совсем новенькое, вот чтоб мне сдохнуть!
Честити не удивилась бы, упади хозяйка замертво, – платье было совсем ветхим. К тому же оно было слоновьих размеров. Настоящая леди, имей она хоть какой-то интерес, могла бы запросто сделать из него два. Впервые в жизни Честити пришло в голову, что на поношенной одежде можно прилично сэкономить. Ведь ей грозит нищенское будущее. Очень может быть, что именно здесь ей и предстоит отныне одеваться.
Тем временем Син один за другим отвергал броские наряды для утренних визитов, вечерние туалеты и пеньюары. Его выбор пал на пару безобразных платьев в самом деле хорошего качества и в отличном состоянии: дорожное коричневое, с бежевой отделкой, и голубой сак, с заниженной талией и плотным подолом, к которому прилагалась невзрачная нижняя юбка. К этому он добавил темно-синий плащ с капюшоном и деревенскую соломенную шляпку с плоской тульей.
Миссис Крапли, искренне жалея несчастную, которой придется все это носить, сделала попытку всучить им что-нибудь поэффектнее.
– Возьмите лучше вот эту чудненькую шляпку, – взмолилась она, оглаживая треснувшее плетение шляпы, знавшей лучшие времена. – Если пришить к ней ленты… желтенькие или, скажем, зелененькие, будет на что поглядеть. Я отдам ее вам за шесть пенсов. – Получив отказ, она тяжело вздохнула. – Тогда за все полторы гинеи.
Син безжалостно сбил цену до восемнадцати шиллингов, да и то при условии, что к покупкам добавится объемистая муфта. Когда хозяйка принимала деньги, она чуть не плакала. На улице Честити возмутилась:
– Восемнадцать шиллингов! Это же просто грабеж! Вы обобрали добрую женщину!
– Эта старая пройдоха прослезилась от радости. Я заплатил больше, чем она смела надеяться. Шиллингом больше, и она заподозрила бы неладное. У бедняков, знаете ли, каждый пенс на счету. – Подмигнув, Син сунул узел с одеждой в руки девушке. – Мой юный друг, вы так мало знаете жизнь, что просто больно смотреть.
Честити сверкнула глазами, но уничтожающий взгляд пропал зря: ее спутник уже бодро вышагивал в обратном направлении. Поспешая следом, она против воли восхищалась тем, как легко он ориентируется в
