чуть не поперхнулся.
– А может отправлять врагов это не в их правилах, не по-солдатски?
– А нападать на спящих противников – нормально? Они всё сделали бы для победы, также как любой другой народ.
Этот довод убедил Базиликку.
– Мы впустим их завтра в город. Торговаться с ними сейчас бессмысленно. На всякий случай вооружите всех, пусть у каждой матери будет под платьем кинжал.
Утром Палабрийцы открыли городские ворота. Но кочевники не спешили, они возились с обозом, как будто собираясь в путь. Только поздним утром они построились у городских стен. Это было внушительное зрелище: конное войско приняло форму гигантского полумесяца – тяжелая кавалерия на правом фланге, легкая – на левом, а посередине – ханская гвардия. С изумлением, Палабрийцы обратили внимание на то, что армия кочевников гораздо более малочисленная, чем былая армия Ассении, и чем армия, которая была у них, до войны. Вчера, во время сражения, всадники беспрестанно снующие по полю боя, произвели на них впечатление бесчисленных. Первый отряд степняков вошёл в город и занял позиции по обеим сторонам ворот. Было понятно, что эти люди останутся охранять ворота, на случай какого-то подвоха со стороны Палабрийцев. Десятки воинов забрались на стены. Горожане им не препятствовали, это было бесполезно. Манёвр длился мучительно долго, Палабрийцы никак не могли понять, будут кочевники их резать сегодня или нет. Наконец-то Хан со своей гвардией медленно въехали в город. К огромному облегчению горожан, основная армия степняков осталась за городскими стенами. Роймийо встретил хана глубоким поклоном и стал показывать ему город. Кочевники с огромным любопытством смотрели вокруг, многие были в городе первый раз. Долго осматривали стены и башни, о чем-то переговариваясь.
– Ну все, обсуждают, как города брать, конец пришел цивилизации – вздохнул Роймийо.
Они медленно двигались верхом по городским улицам, посмотрели рынок и торговые ряды, с интересом рассматривая хорошо одетых и чистых горожан. И те смотрели на них с благоговением и ужасом. Ханская гвардия состояла из нескольких сотен облачённых в сталь гигантских воинов. Их доспехи были украшены мехами. Лица покрыты шрамами. Было видно что кроме убийства и насилия, эти люди не знали ничего. Очень сильно пахло потом и конским навозом. Доехав до храма, Чолон направился внутрь прямо на коне. Священнослужители преградили ему дорогу, верховный жрец схватил коня за уздцы костлявыми руками.
– Это храм святой, язычник!
Жрец был в длинном, расшитом золотом голубом халате, длинные седые волосы ниспадали на белый воротник. Ханские нукеры оттащили его в сторону, бросили о земь, пиная ногами, и отделали нагайками на глазах у всех.
– На коне в храм! – плакал жрец – Кощунство! Варварство!
– Хан не ходит пешком – объяснил ему старший нукер, просунув сложенную нагайку ему под бороду и приподняв ею за подбородок – Хан делает что хочет.
– Если бы не он, Ассенийцы уже бы сожгли тебя вместе с твоим сараем – добавил Роймийо.
Жрец уполз в сторону,
