его плечо.
– Э, нет, – осаживает он меня. – Не подглядывать. Нечего разгадывать мое ноу-хау. Тем более, если это ноу-хау выстрадано двадцатью годами холостяцкой жизни. Элемент тайны необходим, особенно в приготовлении пищи. Был такой уже старый итальянский фильм. Там главный герой владел секретом приготовления пуленепробиваемого стекла. Представляешь, никто не мог отгадать состав смеси, которую он применял, а он просто тайком плевал в чан с этим стеклом.
– Надеюсь, ты не у него украл рецепт заварки чая?
– Обижаешь! – возмущается Пашка и ставит чашки на стол. – Вот.
Я второй раз за сегодняшний день вдыхаю чайный аромат. Пашка пьет чай, зажмурившись от удовольствия. Я вижу морщины у него на скулах и спрашиваю:
– Годы идут, Павлик. Неужели у тебя так никого и нет?
– Да как тебе сказать, – мнется Пашка, – есть, конечно. Чудо. Просто чудо. Сюда просилась со мной. Только, понимаешь, ей всего восемнадцать. Чувствую себя рядом с ней старым дураком. И вижу, что влюбилась она без памяти. Смотрит на меня преданными собачьими глазами. Но она девчонка, понимаешь, еще девчонка.… А я старый дурак.
– Мы ровесники, – говорю я. – Называя себя старым дураком, ты оскорбляешь меня.
– Ты вообще трухлявый пень, – снова машет на меня рукой Пашка. – Вот что ты сам сделал для того, чтобы стать счастливым?
– Счастье – это миг, – отвечаю я, – следовательно, «быть счастливым» нельзя.
– Так лови этот миг, балда, – стучит себя по голове Пашка. – Лови и живи этим мигом. Вот честно. Только честно. Тебе сорок. Что ты еще хочешь в этой жизни? Ну, чего? Славы? Известности? Успеха? Денег? Ладно, слава и известность отпадают, это и есть успех. Денег? Что?
– Деньги, к сожалению, вещь необходимая, – говорю я, – но и деньги, и все остальное – это вторично. Вторично по отношению к чему-то иному.
– По отношению к чему иному? – не отстает Пашка.
В кухню на минуту заходит тетя Нина и ласково говорит Пашке:
– Павлик, отстань от Вадима. Дай поесть человеку.
– Спасибо, тетя Нина, мы уже пьем чай. Котлеты и борщ были замечательные.
– Мама, – вмешивается Павлик, – ты ничего не понимаешь. Твоя стряпня настолько вкусна, что мне постоянно приходится отвлекать его, чтобы он не подавился или не захлебнулся.
– Тетя Нина! Все по высшему разряду!
– Кроме одного, – вздыхает, уходя, тетя Нина, – боюсь, что я не успею побыть бабушкой.
– Слабак, – говорю я Пашке.
Пашка хмурится, достает из шкафчика бутылку водки и наливает ее в два маленьких зеленых стаканчика.
– Я думал, что ты меня покатаешь, – разочаровываюсь я.
– Покатаю, – отвечает Пашка. – Ты пей. Я мамке еще не сказал, но, похоже, все идет к тому.
– К чему «к тому»? – не понимаю я.
– Насчет внуков, –
