которых есть немного беспечная чувственность. Как колорист, он замыкается в выражении контрастов, в которых бьёт свет наполовину мертвенно-бледный, наполовину цвета человеческого тела.
Странность этих оттенков противоречит академическому рисунку его обнажённых. Настоящее, но приводящее в замешательство, очарование является следствием этого странного противопоставления живописца и рисовальщика, которые суть один и тот же художник.
В ню Мангена есть языческая вольность. Его изумительные пейзажи говорят о молодом величии живописных мест, в июле, после восхода солнца.
Хорошо построенные, натюрморты Мангена радуют глаз, возможно, больше, чем остальные его картины. Именно в его композициях инстинкт колориста у господина Мангена проявляется целиком, не стесняемый, как в его ню, заботой о том, чтобы вырабатывать принципы живописи.
В галерее Бернгейма есть милое собрание картин, писанных маслом, и пастелей того, кто, порвав со старыми предрассудками относительно светотени, ответственен за всё новаторство в современной живописи.
Мы будем иметь удовольствие увидеть здесь прекрасные картины Мане из коллекции Пелерена: Завтрак в ателье, Марселен Дебутен, Нана, В кафе, Прогулка, Розовая дама, Автопортрет с палитрой и этот изумительный Бар в «Фоли-Бержер», что касается колорита и композиции, он, кажется, готов быть пастеризованным Сёра, микробиологом живописи.
Известные пастели Мане уже содержат Тулуз-Лотрека. Но он никогда не поднимался выше, тогда как Мане…
Будет уместно прибавить, что картины, объединённые для этой выставки, имеют неодинаковую ценность.
Имеются три картины, ценность которых выше ценности Олимпии, вызывающей, прежде всего, исторический интерес, и одну из которых поместили в Лувре, неожиданно повесив её рядом с Одалиской Энгра. Там также есть работы, лишённые всякой значимости, просто картинки.
Сама по себе эта выставка Мане очень интересна. Посещая её, мы, некоторым образом, переносимся к истоку этих потрясающих движений, революционизировавших изобразительное искусство конца XIX-го века, ещё не завершившихся, и никто не знает, где и когда они завершатся.
Уроки, которые можно извлечь из этой выставки, были бы более полными, если бы за этой ретроспективной выставкой последовала бы выставка Сезанна…
Ричард Рэнфт выставляет в галерее Ж. Шэн и Симонсона особую коллекцию собственных работ. Сказано, что речь идёт о редких авторских оттисках, об уникальном их перечне, о выгравированных этюдах, которые никогда не канут в лету.
Оригинальные цветные офорты того, кого в Англии считают лучшим интерпретатором Тёрнера, обладают истинной элегантностью. Рэнфт, интеллигентно, вызывает в представлении рафинированные фантазии, рисуемые ему воображением, и редкие спектакли, предлагаемые цивилизацией наших городов. Он любит маски, балерин, клоунов с той же нежностью,
