уважением, чего я и добивался. Она поняла, что я не боюсь. Должно быть, умела распознавать решимость и удивилась, открыв это качество во мне сегодня ночью.
– Чего ты хочешь? Это из-за того, что я тебя обзывала?
– Нет. Мне по барабану.
Я выдержал очередную рассчитанную паузу.
– Мади, ты должна мне помочь.
По глазам было понятно, что она считает меня опасным психом. Тем лучше.
– Я должна тебе помочь?
– Ага.
И тут я выложил ей свою историю, всю, от и до, уложился в полчаса. Мади выглядела уставшей, но слушала завороженно. Ни на мгновение не усомнилась в моей версии, не лезла с идиотским вопросом: «А ты уверен, что это на самом деле твой отец?» В ее глазах я стал совсем другим человеком. Она увидела во мне таинственность. Казалось, теперь я могу просить о чем угодно, Мади ни в чем мне не откажет. Теперь она, похоже, гордилась тем, что я выбрал ее доверенным лицом. Когда я собрался вернуться в постель, она сказала:
– Ладно, Колен, я тебя прикрою. Ты правильно сделал, что обратился ко мне. – И весело прибавила: – Незачем было угрожать, что нассышь мне в постель. И уж тем более врать про Армана!
– Ты легко отделалась, – ответил я. – Я сначала подумывал рассказать, что ты затаскивала к себе под одеяло девчонок.
– А с чего ты взял, что я этого не делала?
12
Полуночное купание
– Пойдешь купаться?
Кандис лежала рядом с Симоном. На ней было коротенькое платье из ткани, похожей на лен. Светло-желтое. Пляж освещал лишь один фонарь, да и тот вдалеке, и в темноте девушка сливалась с песком, Симон видел только загорелые ноги выше колен, руку, которая шарила по его груди, пытаясь расстегнуть рубашку, и хрупкие плечи. Светлые волосы Кандис тоже терялись на фоне золотистой ткани и песка, казалось, лицо девушки парит в воздухе, прелестное лицо с кошачьими глазами и улыбкой.
Симон не шевелился. Он не мог заставить себя думать ни о чем другом, кроме истории с беглыми арестантами и диссертации, в которой остров Морнезе представал логовом мафии. Кое-чем он поделился с Кандис, не вдаваясь в подробности и не называя имен. Она выслушала его терпеливо и с пониманием, ожидая продолжения. Ее, похоже, возбуждало, что Симон к ней не пристает.
Дерзкая, рискованная… и сиюминутная тактика.
– Кандис, ты ведь продаешь билеты в развалины аббатства? – спросил Симон. – И учишься на историческом, правильно?
Верхняя пуговица рубашки отлетела. Рука принялась исследовать его грудь. Он поежился от холодного прикосновения браслета.
– Я на пятом курсе. Пишу работу об античных тиранах. Точнее, о Периандре Коринфском. Бессовестный тип, который убил мать и жену. Мне очень нравится… Не знаю, какую работу смогу найти с таким образованием, но хотя бы на это лето удалось пристроиться в аббатство, на берегу моря… Кстати, купаться пойдем?
Отскочила
