style="font-size:15px;"> Сказанное выше не означает отрицания взаимосвязи еврейского движения с диссидентами и правозащитниками. Тот же А. И. Прищепа подчеркивал, что вопрос о свободе страны проживания не следует подменять более частным вопросом – о еврейской эмиграции в Израиль. Такая подмена, по его словам, выхолащивает общественное и международное значение права на свободу отъезда вообще и возвращения людей на историческую родину в частности. «Корни явления, называемого „еврейским движением за выезд в Израиль“, не только национальные, а глубже и шире – социально-экономические и политические».131
Как полагает М. Бейзер, влияние диссидентского движения на сионистов особенно ощущалось в Москве, где многие активисты будущей репатриации «выросли» из этого круга людей, заимствуя у них методы борьбы.132 Именно московские сионисты были теснее всего связаны с правозащитниками.
Некоторые активисты движения за выезд евреев в Израиль действительно были видными диссидентами, связанными с иностранными журналистами и дипломатами. Это вспоминала американка Л. Пол, общавшаяся в начале 1980-х гг. с семьей Н. Меймана – известного «отказника», члена Московской Хельсинкской группы. Л. Пол оставила интересные мемуары, позволяющие представить общую обстановку того времени. В них она упоминала жену Н. Меймана, И. Китросскую, которая, ссылаясь на погромы начала ХХ в., подчеркивала, что евреям в СССР «всегда было нелегко».133 Таким образом, в исторической памяти активистов еврейского движения 1970-х гг. значительную роль играли воспоминания о той дискриминации, с которой сталкивались представители их семей еще в Российской империи. Эти воспоминания накладывали отпечаток на всю систему их восприятия действительности, что, по существу, и предопределяло стремление этих людей к отъезду.
Желавшие уехать из СССР евреи становились заложниками тогдашней политической игры между СССР и США. Это выразилось, например, в развитии ситуации вокруг американского Закона о торговле (1974). Принятая к документу поправка ратовала за предоставление Советскому Союзу статуса наибольшего благоприятствования в этой сфере деятельности – при условии обеспечения советских евреев свободой выезда. Советское руководство пошло на сделку. Однако многие желающие выехать за пределы СССР продолжали испытывать моральный прессинг «сверху» – от представителей советских административных органов. Тем не менее, эпоха «разрядки» значительно расширила возможности Запада оказывать давление на советское руководство в «еврейском вопросе». В США возник Объединенный совет за права советских евреев, в Великобритании – организация «35» («Женщины за советских евреев») и т. д.
Многие из тех, кто покинули СССР в конце 1960-х – первой половине 1970-х гг., несли в сознании ярко выраженную сионистскую идею. «Это была самая идеологизированная алия за всю историю Израиля,
Там же. С. 202.
См.:
