во время ремонта.
– Замучил! Но говоришь ты логично, молодец. Будешь кушать вместе с моими охранниками.
– Будем кушать. Я правильно понял? Я и Виола.
– Ты и Виола. Ты правильно понял. Слушай, ты такой смелый. Ничего не боишься, что ли?
– Боюсь дело запороть. Поэтому и репу чешу. А когда на грязной подушке спишь в антисанитарном бараке, то тут уж не до ремонта. Чесотка сильно отвлекает. Надо тросик на барабан натянуть – а тут, бац, и зачесалось.
– Бр-р-р! Ты начинаешь мне надоедать. Это было последнее условие. Халк, распорядись чтобы им приготовили один из новых вагончиков.
В это время Виола, опьянев в стельку, плюхнулась лицом на стол и засопела. Циклоп схватился своей лапищей за волосы девушки и оторвал её лицо от стола:
– Зачем тебе, лётчик, такая дохлятина?
– Для любого летательного аппарата: чем меньше взлётный вес, тем лучше, – нашёлся я.
– Молодец, – оценил мою шутку Циклоп и тут же внимательно всмотрелся в «никакущее» лицо Виолы: – Ба! Она сейчас блеванёт. Эй, кто-нибудь, отвезите её назад. Хотя, нет, Халк, в вагончик уже можем их поселить? Тогда распорядись.
Виолу взяли под руки и повели к дверям. Я тоже встал из-за стола, но Бай усадил меня назад:
– Нет, летун, погоди. Сейчас проверим, ты это или не ты. Может я обознался. Если это ты, то сыграй нам на гитаре.
Через пару минут, подстроив под себя дешёвую семиструнку, я уже пел одну из песен дяди Миши:
Где-то на отшибе нашей Родины
Протекает речка «Кильманда»,
Неплохая речка, с виду вроде бы,
Да течет неведомо куда.
Пароходы по реке «не ходются»,
Хоть вода спокойна и чиста,
Даже рыба в той реке не водится,
Очень нецензурные места.
Здесь не занимаются купанием,
Неохота неизвестно где,
В речке утонуть с таким названием,
И совсем обидно – в «Кильманде».
Все, что здесь плывется и летается,
Сразу «очучается» в беде,
Или «Кильмандою» накрывается,
Или пропадает в «Кильманде».
Говорят, что есть на свете, вроде бы,
Дырка треугольный Бермуда,
Только на отшибе нашей Родины
Есть «похожий дырка» – «Кильманда».
Эпизод двадцать шестой
Трудности выбора
Дни побежали один вдогонку за другим. Незаметно пролетели первые две недели. Если сравнивать с основным рабским населением лагеря, наш с Виолой быт был на высоком уровне. Мы отъелись на добротных харчах, простыни были чистыми, а вода привозная. Вагончик оказался практически новым. Входная дверь вела в тамбур, где стоял умывальник и шкаф. Комнаты располагались по разные стороны от тамбура. В одной ночевал я, в другой Виола. Никто нам не мешал и не стоял над душой. Почему? Просто, по моей просьбе наш вагончик
