шумные посетители за соседними столиками раздражали, слишком яркий свет бил в глаза, а на вульгарно раскрашенном лице официантки читалось откровенное презрение.
Он почти ощущал ненависть к навязанной еде, которую ему всучила настойчивая реклама, с утра привлекающая внимание к открытию нового ресторана в центре города.
«Как же мне скучно», – тоскливо подумал Илья, швыряя массивный бургер со сладким псевдо-мясом на пластиковую тарелку. Неприятно морщась, он вытер салфеткой руку и рот, скомкал её и бросил в тарелку.
– Ты чего? – тупо пробубнил с набитым ртом Антон.
– Надоело, – ответил Илья, вставая из-за стола.
Приятель лишь безразлично пожал плечами и продолжил активно жевать, уставившись в стол.
Злобно кривясь, Илья протолкался сквозь шумную толпу молодняка, загнанного в ресторан рекомендациями искусственного интеллекта, и с облегчением вывалился на улицу.
Вдохнув мёртвый загазованный воздух огромного города, он медленно побрёл по шумному оживлённому проспекту. По пути Илья разглядывал пёстрые яркие вывески ресторанов и магазинов. Его пресыщенный взгляд равнодушно скользил по надписям назойливых реклам, обещающих всё самое вкусное и интересное, что только могла предложить столица. Но завлечь его они были не способны – Илья перепробовал всё, что могли приготовить пищевые принтеры заведений общественного питания и продуктовых фабрик.
Ему давно стало бесконечно скучно и тоскливо. В безнадёжных попытках встряхнуться и ощутить вкус жизни он перепробовал все виды развлечений и досуга. Но на аттракционах его просто тошнило, в комнатах с заданиями он испытывал откровенную скуку, а на концертах и спектаклях синтетических певцов и артистов еле высиживал до конца, не отрывая взгляда от экрана телефона. Выставки современного искусства оставляли его озадаченным и обманутым, а классическое искусство казалось безнадёжно устаревшим и бесконечно скучным.
Вечер проходил бестолково и бессмысленно. Илья злился на себя за то, что так и не нашёл, чем занять длинные пустые часы свободного времени. В итоге он психанул и завернул в знакомый бар, где за умеренную плату подавали почти настоящий алкоголь.
Бармен угрюмо кивнул в ответ на приветствие и поставил на стойку две рюмки, наполненные ярко-голубым пойлом. Даже не присев на высокий стул, Илья опрокинул в себя сразу обе рюмки и зажмурился. На несколько мгновений алкоголь зажёг органы чувств, даря иллюзию жизни. Но потом волна жара отступила, и снова стало серо и уныло.
Илья тяжело взгромоздился на стул и заказал целую бутылку. Солидная трата, конечно. Но, с другой стороны, если так разобраться, а на что ещё ему тратить заработанные на ненавистной работе деньги? Он вяло заполнял отравой рюмку за рюмкой и опрокидывал их в рот. Молекулы синтетического спирта пропитывали кровь и туманили мозг, но веселее Илье не становилось.
«Как же я хочу сдохнуть», – подумал он и, кажется, всхлипнул. Вместо ожидаемого разгульного
