что с тобой? – недоуменно спросила Валя.
– Всё в норме.
– Но ты какой-то… вялый… что не так?
–Извини. Задумался на минуту.
– О чем?
– Никак не решу, что именно тебе подарить.
– Тебе помочь? – на ее губы вернулась улыбка.
Я подвел ее к серванту. В одном из отделений хранилась шкатулка с «дядиными» драгоценностями. Не знаю уж, как они у него оказались, коли он не интересовался женщинами. Выбрав изящные сережки с бриллиантами, я протянул их Вале:
– Тебе нравится? Они твои.
Зеленые глаза красавицы вспыхнули огнем, ухоженные пальчики сами потянулись за подарком.
– Милый! – теперь в ее голосе было столько искренней нежности! – Ты меня хочешь?
– Конечно!
– Куда идти?
Я молча кивнул на лестницу.
Поднимаясь, она небрежно, с грациозной бесстыдностью, сбросила с себя простыню.
Уже в комнате сама подтолкнула меня к постели, шепча:
– Ложись… Нет, не так… Я умею быть благодарной…
Нет слов, ей удалось бы вскружить мне голову, если бы часть моего сознания не была направлена на Лорена. Я так неистово ненавидел этого херувимчика, этого самовлюбленного павлина, что не смог в полной мере отдать должное изощренным ласкам Валентины. Наверное, поэтому мне вдруг подумалось, что вчера с Алиной, этой ресторанной шлюшкой, я испытал куда более острые ощущения.
Я поднялся.
– Ты куда? – удивилась Валентина.
– Пойду распоряжусь насчет шашлыка.
– А после мы повторим, да? Ты хочешь?
– Еще как!
Натянув брюки, я, насвистывая, спустился в гостиную.
Лорен сидел в кресле, кутаясь в простыню, и нервно курил. Вид у него был растерянный. Я бы даже сказал – пришибленный.
– Старичок, я иду заказывать шашлычок, – невольно срифмовал я, садясь напротив. – Информируй свою царицу Тамару.
Он провел ладонью по лицу, не слыша меня.
– Ч-черт, кажется, я перебрал. Ну и забористый у тебя коньяк!
Я весело рассмеялся:
– По тебе не скажешь, что ты перебрал. Выглядишь как огурчик!
– Дьявольщина… – пробормотал он. – Такое со мной впервые.
Я сделал вид, что не понял.
– Слушай, давай вмажем еще по рюмашке? За прекрасных дам и их страстных кавалеров!
– Попозже… – Он встал и снова скрылся за дверьми спальни, где, как я знал наверняка, закончился только первый акт драмы. Оттуда глухо доносился раздраженный голос Тамары – сладкая музыка для меня.
Прихватив платье и трусики Валентины, я снова поднялся наверх. Мое биополе по-прежнему контролировало психик Лорена и диктовало ему мою волю. Этот спектакль я намеревался довести до конца.
Валентина, по-прежнему обнаженная, сидела перед трюмо, разглядывая своё отражение.
Одарив
