взглядами, которые, впрочем, тут же и растаяли, как хвост кометы. – Так почему все-таки я бы тебе не позволила, Джози?
– Ну, это же ясно, мэм, – сказала Джози. – Из-за чудовища, конечно!
Добравшись до конца подъездной дорожки, Нора поймала себя на том, что все время поворачивается направо и смотрит на совершенно пустынную дорогу. Это была одна из ее старых привычек, так некстати ожившая сейчас и появившаяся еще в те времена, когда внезапное бегство Флоресов превратило ферму Ларков в самое последнее из обитаемых мест на здешнем севере. Дальше на много миль никакого жилья не было. Это была как бы последняя точка на карте, а дальше только пустое поле. Нора пришпорила старого Билла и повернула налево, в сторону города. Дорога пролегала по дну каньона, и, поскольку уже близилась осень, узкая долина являла собой поистине великолепную сцену собственной смерти. Желтые следы взрывов, устроенных старателями, выглядели как сигнальные костры, отмечая исчезнувшие или уничтоженные ручейки, и только хлопковые деревья еще как-то ухитрялись раздобыть воду в этих местах.
Тоби торжественно поклялся матери, что к ее возвращению холодный сарай будет полностью приведен в порядок, и на этом Нора решила пока поставить точку. Хватит с нее наказаний – пусть в дальнейшем подобными делами занимается Эммет, который умеет с должной справедливостью распределить сокрушительный удар собственного недовольства. А она, Нора, предпочтет остаться в стороне. Она и так уже зашла слишком далеко, то и дело шпыняя Джози и стараясь уколоть ее намеками на того «заблудившегося человека» – хотя, разумеется, она ни теперь, ни потом ни за что не допустит, чтобы ее заставили просить у Джози прощения, что бы там ее сыновья по этому поводу ни думали. «Заблудившийся человек» был последним из тех привидений, что время от времени являлись впечатлительной Джози, и самым надоедливым. По словам Джози, он явился ей несколько недель назад на вершине холма в виде некоего пустотелого облака красного цвета, которое затем сомкнулось вокруг нее, не позволив собрать последние в этом сезоне сосновые шишки. «Я тогда сразу домой припустила, – громким дрожащим голосом рассказывала она всем на кухне, – да только ведь он за мной последовал».
Долан, всегда готовый поверить каждому слову Джози, вскочил и с грозным видом выглянул за дверь.
– Он хотел что-то плохое с тобой сделать? – спросил он.
Джози с поникшим видом вжалась в спинку стула и потянулась за чашкой воды, чересчур щедро – что совершенно не требовалось! – наполненной Робом.
– Нет, – сказала она. – Но он наполнил мою душу такой печалью… и совсем не представлял, где сейчас находится.
В результате бесконечного и совершенно бессмысленного допроса, на который ушло добрых полдня, выяснилось, что Джози не имеет ни малейшего понятия ни о внешнем виде «заблудившегося», ни о его намерениях, ни о причине его смерти. Она знала только, что он не навсегда ушел из этой жизни. Она целыми днями только
