выглядеть подобающе победителю, но больше походил на выжатый лимон с натянутой улыбкой.
– Твои раны, – Мурренз поменялся в лице. – Их надо обработать…
– Я позабочусь о нем, – влезла птаха.
Она обвила короля словно лиана и отпускать не собиралась.
– Пойдем к тебе в шатер, птенчик, – сладко прочирикала она и силой отвернула голову Эра от Мурренза.
Король заговорчески подмигнул, и они ушли праздновать победу. Зен проводил взглядом воркующих голубков, а затем двинулся к себе в хижину. Пора собирать вещички. Хватит таскать химеру за хвост. Откинув занавеску, которая служила дверью в примитивное жилище, маг осмотрел немногочисленный скарб. Вроде и два года уже бороздит бескрайние степи на гриве, а добра кот наплакал. Как был с одной походной сумкой, так и остался. Сборы займут немного времени. Он быстро закинул все ценное в мешок и уселся на соломенный матрац.
– Кажется, я сломала ноготь! – взвизгнула Бурдюк в дальнем углу.
Мурренз подпрыгнул и какое-то время безмолвно хлопал челюстью.
– Язык проглотил? Я кажется с тобой поздоровалась, мужлан!
– Откуда ты… – наконец, выдавил зен и выпучил глаза. – Это ты там… Эра…
– Собираешься куда? – перебила провидица. – Или уборкой занялся? У тебя тут грязно, как в сарае. И воняет.
– До тебя пахло лучше, – Мурренз пришел в себя.
Теперь все встало на свои места: Бурдюк помогла Эру. Она активировала Растворение и каким-то образом забила бедолагу Кина.
– Так куда намылился, желтолицый?
– Да… я… – замямлил маг.
– Расслабься, прыщавый, я ему не скажу, что ты собирался слинять.
– Кому?
– Винсу, – Бурдюк стала разглядывать руки.
– Где он?
– Ждет вас. Скучает. Так что, когда его величество железноклювый король накувыркается с костлявой курицей, пусть повернет грива на север.
– Зачем Винсу грив?
– Идиот, близится война… Ну точно, сломала! Вот же петух ощипанный! Свалился на мою голову цыпленок желторотый!..
Успешные переговоры
– Что скажешь, отец? – Арвин повернулся к настенному экрану – самому большому во всем командном пункте базы.
Только что он проводил трех старейшин соседних племен. Вот же была потеха, когда седые аборигены как дети щупали металлические стены, пробовали на зуб обшивку, моргали в унисон с лампочками и стрекотали вместе с электрическим оборудованием. Они не могли спокойно слушать переводчика из-за мерцающих, щелкающих, попискивающих приборов, и приходилось то и дело отвлекаться от сути переговоров. К тому же, общение затруднялось отсутствием внятной речи у дикарей. Лингвисты в считанные дни разобрались с птичьей трелью и знаками местных жителей, но некоторые понятия было объяснить очень трудно. Например, аборигены в упор
