о р а ц и о. (ходит нервно по полю несколько метров
туда и обратно)
Я иду44 по ковру, ты идешь, пока врешь…
он идет, пока врет…
«Трогай! Прощайте пожалуйста! Поехали».
О з р и к. Не пугай меня, что ты там бормочешь?
Г о р а ц и о. Да это же Чехов.
О з р и к. Я уж подумал, что ты из солидарности
с принцем, умом слегка… поехал. Что значит «чехов»?
Г о р а ц и о. Я думаю о том, что вранье составляет основу нашей повседневности и тем самым, оно же всё портит, выворачивает наизнанку нашу жизнь, искажает отношения между людьми и поневоле приучает нас врать самим себе. Особенно, если реальность нам не нравится. Если мы не можем ничего изменить или думаем, что не можем, мы ее искажаем, вытесняем, подменяем чем-то другим. Мы смотрим на себя и видим нечто совсем другое, нежели то, что на самом деле.
О з р и к. А ты знаешь, что значит «на самом деле?»
Г о р а ц и о. Вот и подтверждение тут как тут – в твоем ироничном вопрошании. Наше вранье сидит себе, как кошечка в углу, мурлычет, вылизывает себя до блеска. А как только мы бросаем ему лакомый кусочек своего внимания, тут же ловко схватывает его и мурлычет с видом философа, похожего на кота Мурра или на самого Э. Т. А. Гофмана. «На самом деле». Ну надо же! Никто не знает, что значит «На самом деле», но все, даже ты, знают, что никто этого не знает! До чего мы дожили?!
О з р и к. Что это тебя так торкнуло? Уж не сопоставил ли ты переживания Ионыча по поводу любви к Котику – Екатерине Ивановне Туркиной и его неудачу с женитьбой – со своими обстоятельствами?
Г о р а ц и о. Это прямо теория заговора какая-то, уймись. У меня глаза округляются, слушая тебя. Великая вещь – ассоциации…
«Там45 есть один мотив…
Я всё твержу его, когда я счастлив…
правда ли, Сальери,
Что Бомарше кого-то отравил?»
О з р и к. Анекдот вспомнил по ассоциации. Мюллер – Штирлицу: «Штирлиц, вы бы уже сняли форму крестьянина, а ля рюс, эти онучи, амбрэ, всё такое. Надоела ваша бравада». Штирлиц – Мюллеру: «А смысл, доктор? У меня под ней униформа ми-8». Мюллер: «Ми-6?» Штирлиц: «Это вертолет такой? Да какая разница?»
Г о р а ц и о. Так, с чего я начал? Я иду, пока вру?
Я вру, чтобы идти? А досточка кончается… сейчас я упаду?
Всё одно к одному, пазлы складываются, мозаика, витражи,
собор, остриё и гармония, всё сходится.
«…Но чем внимательней46, твердыня Notre Dame,
Я изучал твои чудовищные ребра,
Тем чаще думал я: из тяжести недоброй
И я когда-нибудь прекрасное создам».
О з р и к. Что еще за чушь? Я чёт не понял.
Г о р а ц и о. Так, вспомнилось случайно.
О з р и к. Говорят, что ничего случайного не бывает?
Г о р а ц и о. Не надо банальностей. Я о другом хотел
сказать.
О з р и к. Ну-ну…
Г
См. рассказ А.П.Чехова «Ионыч».
См. А.С.Пушкин «Моцарт Сальери».
См. Осип Мандельштам – «Notre Dame».
