я.
– Нет, ну как же… – она растерялась. – Вы чего, молодой человек. Он не мог. Он же робот.
– Он хорошо выполнял свои обязанности? Может, ошибался с деньгами? Или путал товары? Или обсчитывал?
– Да всё хорошо было… Стоял тут, продавал. Порядок навёл по-своему. Только скучно с ним было.
– Ни анекдотов, ни рецептов, – сыронизировал я. – Только работа, безукоризненная, быстрая и правильная.
Она не поняла моего намёка на её излишнюю словоохотливость и растерянно промолчала.
– А кто работал в магазине до того, как робот приступил к своим обязанностям?
– Ну, так я же и работала…
– Вы, наверно, были очень недовольны потерей работы из-за него.
– Да нет, – помялась она. – Ну это же прогресс, раз надо… Я же всё равно на пенсии уже.
– Хотели, наверно, вернуть работу. Да и обидно, что вас обскакал какой-то там робот. Жестянка. И вы не пытались сделать ничего, чтобы навредить роботу? – я демонстративно прищурился, наблюдая за тем, как она ёрзает на табуретке.
– Я?! – поразилась старушка. – Да как же я могу? Он же такой большой и тяжёлый. А я старенькая. И сил совсем нет.
– А если бы были помоложе, то разломали бы его?
– Да как я могу! Он же чужой, это ж государственное имущество!
– Это имущество Корпорации, – желчно поправил я её, поскольку ненавидел, когда роботов приписывали государству. – Как вы обнаружили, что робота нет?
– А это и не я, – быстро выпалила продавщица. – Они пришли, а тут открыто и нет никого.
– Кто пришёл?
– Ну, люди пришли, молочка купить, хлебушка… Утром пришли, а тут открыто и ни души.
– А что потом было?
– Ну, что… Меня позвали, конечно, я ж тут лет сто проработала.
– И вы, конечно же, обрадовались тому, что робота больше нет и можно снова тут работать.
– Ну да. То есть нет, – она растерялась. – То есть, я рада поработать, на пенсии скучно. Но я ничего не делала для того, чтобы он исчез! Он сам ушёл! Я его не ломала!
– Это мы ещё проверим, – я злобно прорычал, потому что мне хотелось бо́льшей определённости. – Пока разговор окончен.
Я направился к выходу.
– А покушать?! – она вскочила на ноги и кинулась к товарам, которые так и лежали возле кассы.
– У меня нет денег, – я заскрежетал зубами от такого издевательства.
– Ну так возьмите, в долг! Потом вернёте! – кажется, она и правда была готова отдать мне еду без денег. Вот только я сразу заподозрил в этом желание умаслить проверяющего, чтобы он был добрее при вынесении вердикта о виновности и причастности.
– Работники Корпорации никогда не берут взяток. И не живут в долг, – отчеканил я и переступил порог, глотая предательские слюни.
На улице было почти жарко. Последние августовские деньки радовали отличной летней погодой. Я снял пиджак и повесил его на руку. Я был зол на дурацкую деревню,
