И возьми из коробка хлеб и капусту, их лучше съесть побыстрее. – Девушка устроилась перед костром с бутербродом, Агасфер задумчиво почесал переносицу и начал рассказывать. – Когда Назарянин проклял меня – он пожелал, чтобы я жил вечно. Для этого мира его желание – закон. Пока понятно? – Аня кивнула, не в силах оторваться от второго бутерброда. – Теперь смотри: в ситуации, когда я могу умереть, у реальности в любом случае есть несколько вариантов, как меня спасти. Видимо, в самый первый раз было проще отклонить летящие в меня камни или подставить под них кого-то другого, чем не допустить смерти от поражения мозга или ещё что-нибудь важного. В ситуациях, когда меня ранят, работает ускоренная регенерация. Наверное, это логичнее, чем делать что-то вроде каменной кожи. Насколько я понимаю, здесь используются те же механизмы, что и в моём бессмертии. Это уже тебе, биологу, виднее. Так вот, однажды я попал в очень неприятную ситуацию: я был серьезно ранен и не имел никакой возможности добраться до человеческого жилья. Если совсем честно, то было это в Арктике. Я подрался с белым медведем и лежал на куске земли, где была растительность, замерзающий и истекающий кровью. Тогда я понял, что могу разжечь костёр одним прикосновением. Думаю, это было проще сделать, чем вывести на меня какого-то крупного пушистого зверя, который бы не пожелал меня сожрать.
– И что ты делал в Арктике? И откуда в там взялись дрова для костра? – Аня почувствовала себя сытой, только съев три сосиски с хлебом и капустой, и запив их несколькими глотками Колы. Теперь она заинтересованно разглядывала Агасфера, пытаясь понять, врёт он ей или нет. История о схватке с белым медведем и разведении костра в Арктике звучала, мягко говоря, неправдоподобно.
– Путешествовал. Точнее, скрывался от светского общества, в котором изрядно наследил, будучи графом Сен-Жерменом. А в костёр пошли какие-то мелкие кустики, похожие на иву. Может быть, то и была какая-то её разновидность. – Агасфер ловко насадил на прутики ещё три сосиски и устроил их над костром. – Ты наелась?
– Ага. Кстати, а ты всегда так выглядел?
– Ну, обычно я одевался по моде того общества, в котором жил. Вот татуировок никогда не было – не приживаются. А что?
– Я имею в виду, выглядел ли ты также, будучи простым жителем Галилеи? Ты слишком хорошо развит для жителя того периода, когда дети питались хуже и с медициной проблемы были. – Аня оценивающе оглядела жилистые руки и пропорциональную фигуру Иудея. – Мне всегда казалось, что века до семнадцатого люди были намного мельче, как минимум.
– Нормальная я питался. – Агасфер стащил с одного из прутиков сосиску и жадно надкусил её. Медленно прожевал, прислушиваясь к ощущениям, затем пожал плечами и засунул в рот оставшийся кусок мясного изделия категории Б.
– Не мясо, конечно, но пойдёт. – Заметив удивленный взгляд Ани, он пояснил, – вкуса я, конечно, не чувствовал, и голодать могу очень долго, но есть мне всё-таки необходимо. А вкус мяса я помню ещё по тем временам. – Он быстро съел еще
