страхе. Все города спешат изъявить покорность. Неудивительно – дух южан упал: семнадцать лет уже идет война, тысячи людей перебиты. До сопротивления ли королевской армии? Однако и та чувствовала себя не лучшим образом: болезни, дезертирство разрушили ее. Авиньон, к удивлению, выказал сопротивление, но через три месяца был взят. Впереди Монпелье, Безье, Каркассон, Тулуза, но тут граф Тибо IV Шампанский[1] испортил все дело. Истекли сорок дней вассального договора, и в конце июля, не дожидаясь капитуляции города, Тибо покинул короля. Вместе с ним, поддавшись на его увещевания, дезертировали со своими людьми герцог Бретонский Пьер Моклерк[2] и Гуго де Лузиньян, граф де Ла Марш. Едва они отбыли, как через некоторое время Людовик почувствовал недомогание. Глупая болезнь – бич походов – прицепилась, как назло. С каждым днем королю становилось все хуже. До осады ли тут? И он отдает приказ отправляться домой, в Париж. На пути – сеньория Монпансье и город чуть ли не на границе с Бурбонами. Здесь король приказывает остановиться. Дизентерия, прогрессируя, окончательно валит его с ног. Доктора в бессилии разводят руками и опускают головы.
Король чувствовал, что умирает. Боже мой, за что? Ведь ему всего тридцать девять лет! Чем прогневил он Господа, что тот отпустил ему такой малый срок жизни, а главное – царствования! Всего три года! Где ты, Божья справедливость, где всесилие Твое, о небесный Вседержитель! За что кару такую посылаешь Ты? Чем не угодил Тебе молодой король, помазанник Твой на царство, которое теперь Ты отнимаешь у него!..
И тут Людовик встрепенулся. Силы небесные! Ведь он не оставил завещания! Причина была: поход не выходил за пределы королевства. Но что же теперь, после него?.. Чью голову увенчает корона? Сына, разумеется, кого же еще. Людовика, старшего из всех. Ему уже двенадцать, стало быть, в таком возрасте он и станет королем… А при нем? Бароны[3], которые не замедлят управлять мальчиком в своих интересах. И вот она – раздробленность, развал, и нет державы, которой отдал свою жизнь его отец. К тому же есть еще претендент на престол – сын Филиппа Августа от Агнессы Меранской, граф Булонский Филипп Юрпель, прозванный Строптивым. Не за ним ли пойдут бароны?
Какой же выход?.. Бланка! Любимая жена. Ей доверить королевство, больше некому, а к ней приставить верных людей. Кого же? Первым – Герена. Он стар, ему уже за семьдесят, но он подскажет, научит, он умеет… Верный друг отца. Они начинали вместе, когда Филиппу было всего четырнадцать. Затем Бартелеми де Руа и Жан де Нель. Тоже старики, но до гроба верны короне. Кроме них друзья, в которых Людовик более или менее уверен: граф Булонский Филипп, графы де Монфор и де Сансер, Бурбон и де Куси, архиепископы Санса и Буржа, епископы Нуайона и Бове, семейство де Немур… Но прежде первые трое. Им надлежит услышать последнюю волю короля, им должен он сказать самое важное, пока еще не поздно!
– Герен, Руа, де Нель! – позвал Людовик и поманил пальцем преданных друзей.
Они стояли рядом, им
Тибо IV Шампанский (1201–1253) – сын Тибо III и Бланки Наваррской, сестры короля Наварры Санчо VII. Его бабка Мария была дочерью Людовика VII. Тибо приходился троюродным братом Людовику IX, а также троюродным племянником Бланке Кастильской и графу Тулузскому Раймонду VII.
Прозвище «Моклерк», то есть «Невежа», герцог Бретонский получил за то, что постоянно ссорился с представителями духовенства, в чем был схож с императором Фридрихом II. Под угрозой отлучения от Церкви был вынужден отправиться в крестовый поход.
Барон (сир, сеньор) – вассал короля или представителя высшей знати, не имеющий официального титула.
