И вправду вполне обычный вечер Никс, но от её слов в груди всё нестерпимо сжимается, а упоминание о Филиппе действует на моё раздражённое состояние как допинг. Хочется подняться на несколько этажей вверх и выбить с концами всю дурь из морального урода.
Но ему сегодня несказанно везёт, потому что моё внимание вновь перемещается на ноги Никс. На сей раз потому, что на коленном пластыре начинает немного проступать кровь, и, явно проследив мой взгляд, до Никс будто только сейчас доходит, что её зад ничем не прикрыт. Она смущённо натягивает майку ниже, слегка заливаясь румянцем.
– Прости, я осмелилась покопаться в твоём шкафу. Надеюсь, ты не против? – невинно спрашивает она, перекидывая копну не до конца высохших волос на одно плечо, вынуждая мой член напрячься сильнее, если это вообще ещё возможно.
Да что же это такое? Это же Никс! Никс! Моя маленькая буйная девочка, которая мне как родная сестра. Похоже, внезапные слёзы Лары, остановившие меня ещё в самом начале приятного процесса, не на шутку раздразнили и вконец выбили меня из колеи. Другого объяснения столь бурной реакции на Николину я не нахожу. Да, сейчас она выглядит совсем не так, как обычно в своей мешковатой, немного пацанской одежде, но это же всё равно она.
Всё та же Никс! Не так ли?
– А штаны в шкафу, что ли, найти не смогла? – У меня никак не получается остудить себя. Я вынужден сесть на стул и опереться на колени, чтобы скрыть неугомонный бугор в штанах.
– Смогла, но я в них утонула. – Вижу, как Никс уже тоже постепенно начинает терять терпение. – Да и к тому же колено не хотела лишний раз задевать. Я же не знала, что ты сегодня завалишься сюда… в таком расположении духа.
Знал бы, что увижу здесь, точно не пришёл бы. Хотел, называется, расслабиться и поднять настроение, а в итоге поднялось ещё сильнее лишь то, что разрывает от напряжения тело в клочья.
– Что случилось, Остин? – со всей серьёзностью и вниманием интересуется она, делая шаг ко мне, но тут же останавливается, замечая излишнюю скованность в моём теле. – Ты сам не свой. Я могу чем-то помочь?
Мысленно я громко смеюсь, представляя вид её помощи, который мне сейчас так необходим, на деле же мне нихрена не до смеха: я с силой сжимаю во рту сигарету, жадно затягиваясь дымом, словно надеясь найти в нём успокоение.
– Может, ты заболел? У тебя лицо то багровеет, то бледнеет как мел. Давай температуру померим, – встревоженно предлагает она и вновь порывается коснуться моего лба, но я весьма грубо отмахиваюсь от неё.
Она застывает в изумлении, а в глубоких океанских глазах всего на миг проявляется холод, вслед за которым ярко вспыхивает синее пламя, что мне приходилось видеть уже не раз.
Она злится и крайне недоумевает. Для этого не нужно уметь «чувствовать», чтобы сразу понять.
– Просто утомился. Не переживай, – бесцветным голосом отвечаю я, смотря на неё сквозь туманное облако дыма.
– Ты много куришь, Остин, – с укоризной заявляет Никс, глядя, как я достаю ещё одну сигарету.
