Полностью с тобой согласен, – проговорил фон Штрехендорф. Он положил ложку с вилкой на стол и добавил: – Я готов, Адольф.
Оба выстрела грянули одновременно. Дым окутал поляну. Секунданты тут же кинулись к своим подопечным. Подбежали почти одновременно.
– Ну, что там у вас, фон Штрехендорф? – поинтересовался Курт, секундант господина Мюллера.
– У нас все нормально, – отозвался не Иоганн, а барон. – Ваш приятель очень плохо стреляет.
– Стрелял, господин барон, – поправил Сухомлинова Курт. – Зато вы отменный стрелок. Прямо в сердце. Господин Мюллер даже не мучился.
– Вам его жалко, Курт? – спросил Игнат Севастья-нович, подходя ближе.
– Пожалуй, нет. Мерзкий человечишка был.
Сухомлинов удивился. Второй человек так негативно говорил о покойнике. Обычно о покойниках либо хорошо, либо ничего. Ладно, пастор, но этот?
Вроде друг, и даже согласился принять участие в дуэли, зная, что за это по головке не погладят.
– Эвон как? – прошептал Игнат Севастьянович. – Но вы же его друг?
– Поддерживал отношения только из-за светлой памяти его отца. Вот тот был сама доброта. А Фриц, увы, пошел не в него.
– Я надеюсь, вы знаете, Курт, что теперь делать?
– О да. Никто не будет подымать шума. Сухомлинов еле сдержался. О дуэли знала вся
округа, за вечер слух разошелся довольно быстро. Того и гляди, как бы не нагрянула полиция и не, разбираясь, кто виноват, всех засадила бы в тюрьму.
– Вы же подтвердите, что я предлагал все это закончить миром? – уточнил Игнат Севастьянович.
– Само собой, господин барон. Вы же видели, что я настаивал на том, чтобы господин Мюллер принял ваши условия и принес извинения девушке. Но он отказался, и в итоге вот, – секундант указал рукой на тело.
– А ведь на его месте мог быть и я, – проговорил Сухомлинов.
– Могли, – согласился Курт, – да, видно, судьба на вашей стороне.
– Судьба, – прошептал барон, – вот только на чьей она стороне, решать, по всей видимости, королю. Может быть, вот это, – он рукой показал на Мюллера, – лучший исход. Гнить в застенках, на хлебе и воде не такая уж завидная участь. Иоганн, – проговорил он фон Штрехендорфу когда тот подошел к ним, – выдели Курту денег на погребение.
Отошел в сторону. А ведь как все начиналось…
С фон Штрехендорфом они вышли в гостиную, где их уже ждал господин Мюллер и его секундант Курт Вернер. Одного взгляда Игнату Севастьяновичу хватило, чтобы понять, отчего его противник выбрал пистолеты. Вряд ли тот при его тучности мог бы с лег-
костью фехтовать шпагой или саблей. На Мюллере был коричневый кафтан с золотой вышивкой, точно такого же цвета брюки, заправленные в оранжевые сапоги, белоснежный накрахмаленный парик, потрепанная треуголка, а в руке трость. Вернер был одет попроще. Кафтан поношенный, брюки короткие до колен, мышиного цвета чулки и черные лакированные туфли с посеребренными пряжками. Под мышкой он держал коробку с дуэльными пистолетами.
