и перешла на спокойный шаг.
Однако вскоре Шелли об этом пожалела – движение по неровной земле и скользкой траве оказалось почти до смешного медленным, как в плохой комедии. Чтобы обойти болото и достичь Грега на пляже, надо было пройти вдоль южной стороны долины, но теперь из-за того, что она идет так медленно, Шелли там столкнется с голыми красными людьми – они сойдут со склона и окажутся на тропе раньше.
Шелли остановилась, признав наконец, почему не хотела бежать: она боялась, что они тоже побегут. К ней.
– Грег! Скорей!
Грег еще шел по каменистому берегу, медленно направляясь к месту, где болото переходило в ручей, обложенный гладкими булыжниками. Его лицо издали казалось бледным овалом, но Шелли различала замешательство и напряжение, от которого губы Грега сжались в ниточку.
– Шелл! – крикнул он.
Красные люди продолжали свое ровное и непрерывное нисхождение со склонов, приближаясь к берегу полукругом, и расстояние между ними, пока еще почтительное, сужалось с каждым шагом. Шелли, стоявшая за болотом, оказалась внутри затягивающегося ожерелья из голых людей.
Двое из них оставались вдалеке, у начала долины: один из этих двоих сидел, что выглядело странным, однако Шелли сейчас пребывала не в том состоянии, чтобы разглядеть, на чем он сидит. Второй, тот, кто стоял, воздел тонкие руки; единственной разницей между этой парой и теми, кто окружал палатку, были головы. Издалека становилось видно, что головы этих двоих непропорциональны телам – слишком велики и имеют ненормальную форму.
– Грег!
Следуя ребяческому порыву, Шелли бросилась назад к палатке, будто их стоянка обладала домашним, частным барьером, который настойчивые гости не смогут нарушить и преодолеть. Мысли Шелли метались в полном беспорядке, и она это понимала.
«Как те бараны… просто наплывают на тебя. Сверху, из глубин земли, наплывают… и вдруг раз – и окружили».
Эта простая мысль привела ее в ужас не меньше, чем лица приближавшихся людей – красные лица с неестественно белыми глазами и зубами. Одного их выражения хватило, чтобы разрушить всю решимость Шелли, все ее надежды, будто происходящее – просто шутка. Люди были сердиты, более того – в ярости. И в предвкушении – внезапно они начали издавать жуткий звук, похожий на вой и улюлюканье разозленных обезьян. Поднявшийся шум означал, что спокойствию, с которым они спускались, пришел конец.
Знак людям подали те двое наверху, со странной формой голов: они издали пронзительные трели, граничащие с воплем, который эхом разнесся по долине, и внизу немедленно подхватили этот клич.
Распознав, что именно красные люди сжимают в руках, Шелли захотелось сесть в знак протеста, показывая, что ее не запугать. «Черные камни». Заостренные булыжники.
– Грег! Грег! Сюда! – позвала Шелли своего бойфренда, в отчаянии обернувшись в его направлении. Тут перед глазами у нее на миг все поплыло. Над пушистыми камышами
