фыркая, она дёргает рукой, но я сильнее сжимаю её.
– Дженна, прости. Слышишь? Я извиняюсь. На самом деле, я подобного не делаю. Женщины пытаются меня соблазнить, затащить в постель, переспать со мной и считать, что их жизнь устроилась благодаря моим финансовым счетам. Иного во мне не видели. Поэтому я бросил это неблагодарное занятие. Пять лет. У меня никого не было пять лет, и я все силы отдал работе, – быстро тараторю. Зачем? Боже, зачем я это сказал? Зачем вот так взял и признался в том, что я полноценный придурок?!
Но, кажется, мои слова подействовали на Дженну. Она, нахмурившись, поднимает голову на меня и задумчиво склоняет её набок.
– Я не пытаюсь тебя соблазнить, Кент. Клянусь, что ничего подобного не было в моих планах. И обвинять меня в таком просто оскорбительно. Может быть, я ненормально себя веду с тобой, но это, только потому, что нервничаю. Сильно нервничаю в твоём присутствии. На работе я могу взять себя в руки, а сейчас – нет. Мои рабочие часы закончились, и мозг заснул, но это не значит, что я хочу чего-то большего с тобой. У меня нет времени на отношения, а секс на одну ночь сделает меня попросту жалкой, – тяжело вздыхает и закусывает нижнюю губу. Что это за помада такая? Она не стирается и делает её зубы такими белыми, надавливающими на нежную, пухлую плоть. Чёрт!
– Хорошо. Я понял. Вероятно, мне хотелось, чтобы ты меня соблазнила, – произношу, отпуская её руку.
– Хотелось? Это алкоголь на тебя так влияет?
– Не раскатывай губу, Дженна. Напоить меня тебе не удастся. Бери выше. Одиночество. Эдди втянул меня в какой-то хаос. Всё вокруг перевернулось, и мой мозг тоже. Я ничего не могу взять под контроль рядом с тобой. Думаю, что Эдди отчасти был прав, сказав, что я настолько загнал себя в угол постоянной работой и изнурённостью, что теперь нуждаюсь во внимании. В женском внимании. Раньше я за собой такого не замечал. Но он сказал, и я начал об этом думать. Так раздражает.
– О-о-о, поверь, я тебя прекрасно понимаю. Из-за Хэйли я нашла в себе столько изъянов, что до сих пор не знаю, как продолжаю жить и смею выходить на улицу со стольким количеством недостатков. Люди заставляют нас сомневаться в себе и пытаться быть лучше на нашем фоне. Они хотят изменить нас, перекраивая под себя. Но… не факт, что лучшее для них, лучше и для нас. К примеру, после ухода Хэйли я наслаждалась спокойствием и работой. Никто не ругался, не затевал ссоры. Никто не терроризировал мой телефон, с вопросами: «Когда я приду и принесу еду?». Никто не давил на меня. Я ощутила свободу. Конечно, я хочу семью и детей, но, может быть, для меня это ещё рано? Так и для тебя. Всему своё время. Нельзя позволять людям навязывать тебе их желания.
– Довольно умные мысли для наглой дамочки с поролоновыми буферами, – замечаю я. Дженна прыскает от смеха.
– Довольно вульгарный сленг для образованного миллионера, жаждущего соревнований с мальчишкой.
– Туше.
Она улыбается, и я
